Игра с интересом. Полная версия. Все части

Игра с интересом. Полная версия. Все части.

Учтены пожелания и предложения. Исправлены ошибки.

ЧАСТЬ 1

1

Летние каникулы радовали душу и, как это бывает у студентов, всегда подбирались неожиданно. Все зачеты и экзамены сданы, и на ближайшие два месяца у меня, кроме сплошного отдыха на даче и расслабона с друзьями, не намечено никаких планов.

Окончание первого курса колледжа для меня далось не легко. Конечно колледж, в котором я учился после девятого класса, не институт, но и здесь экзамены ещё никто не отменял. Провалявшись месяц дома с ангиной, на экзамены я выходил с огромными пробелами. Голова отказывалась переваривать удвоенный объем информации, и кроме учебы ни о каких планах на каникулы тогда и не думалось. Быть отчисленным жутко не хотелось, и хоть наша группа не представляла особо дружного коллектива, но я уже привык к ней. А переносить экзамены на осень и всё лето думать об этом, было не в моих правилах.

Но теперь-то всё позади! Мои родители занятые люди, им, конечно, часто бывает не до меня. Я это понимал и не обижался. Одного меня заслать на дачу, они боялись, а поехать вместе со мной, не получалось. Раньше эта головная боль родителей решалась просто — меня отправляли с бабушкой. Вот были чудные деньки! Наш домик стоит чуть обособлено. От других домов его отделяет вечно пылящая просёлочная дорога и длинный ряд кустов старого шиповника. Рассказывали, что шиповник специально посадили вдоль всей дороги ведущей к полю в пятидесятые года, но зачем — толком уже не помнили. Так вот, дом стоял в дальнем углу участка, который сзади упирался в речку переплюйку, мы всегда ее так называли. Летом там было просто отлично. Кругом ни души, тишина, стрекотание кузнечиков и запах свежескошенной травы. Правда, скукотища жуткая, особенно вечером.

Теперь оставаться стало не с кем, поэтому на дачу ездили не часто. Дом стоял с закрытыми ставнями на заросшем травой участке. Именно так все выглядело в наш последний приезд.

Как я уже сказал, каникулы свалились неожиданно и уже в первую неделю я начал изнывать от безделья, зависая в интернете. Родители всегда злились, когда я, по их мнению, занимался ерундой. При этом мне всегда ставилась в пример двоюродная сестра Вика. Кузина или просто сестрица, так называл ее я, настойчиво три года подряд поступала в медицинскую академию и сейчас закончила там предпоследний пятый курс. По мнению родителей, она уж точно будет хорошим ответственным специалистом. В свои двадцать шесть лет, Вика даже успела очень выгодно побывать замужем, правда недолго. С мужем она развелась, а ей осталась квартира и автомобиль. История тёмная, но вроде она застала мужа бизнесмена с секретаршей. Развод был быстрый и спокойный, даже вроде они друзьями остались, если конечно бывает дружба между бывшими супругами. Теперь у неё был новый парень, за которого, по слухам, она должна скоро выйти замуж. Я разок его видел, на вид ботаник, но говорят перспективный врач.

Каждый вечер, мне назойливо капали на мозги нотациями, что надо заняться чем-то полезным, например английским, а не сидеть аськаться в интернете целыми днями. Сам же я с нетерпением ждал выходных, чтобы поехать с родителями, как они мне обещали, на дачу.

В среду у мамы отмечался День Рождения. Как . . .

всегда пришли наши близкие родственники и мамины подруги. Вместе с тёткой, сестрой моей мамы, пришла и Вика. Было шумно, маму поздравляли, дарили подарки. Посидев немного за столом, я ушел в свою комнату поиграть на компьютере. Гонки были в самом разгаре, когда в комнату вошла Вика. При её высоком росте она была великолепно сложена, а ноги будили воображение. При этом талия выгодно подчёркивала длину ног, а плоский живот не давал усомниться в её постоянном посещении фитнеса.

— Как дела, Серёженька? — как-то с издевкой спросила она.

Терпеть не могу, когда меня называют Серёженькой.

— Нормально — пробурчал я, уставившись в монитор.

— Ну что у тебя новенького?

— Да ничего собственно. Каникулы у нас.

С Викой я общался мало, в основном мы пересекались на встречах родни, и общих тем для разговоров, при этом, особо не искал.

— Оторвись ты от экрана, уж не так часто видимся! — властным голосом произнесла она.

Поставив игру на паузу и чертыхнувшись про себя, я повернулся. Кузина уже сидела на диване, закинув ногу за ногу, рассматривая меня чуть прищурившись. Ее стройные загорелые ноги как-то сразу притягивали взгляд. В мои восемнадцать лет, видя перед собой красивую взрослую женщину, я сразу воспринимал её, как объект эротических грёз. Рассматривая Вику, я невольно испытывал восторг. Пропорциональная грудь соблазнительно выступала из глубокого декольте темного короткого платья, плотно облегавшего тело. Выглядела моя двоюродная сестрица очень дорого и ухоженно, если так можно выразиться о молодой привлекательной женщине. Пышные светлые волосы и утонченные формы лица, с минимумом макияжа, только усиливали это ощущение. Буквально во всём чувствовалось умение произвести впечатление. Она даже сидела держась прямо, не касаясь спиной дивана, отчего её фигура выглядела подчёркнуто сексуально.

Не спеша, Вика поднялась с дивана, подошла к письменному столу и принялась просматривать кипу журналов небрежно сваленных у окна. Теперь она стояла задом ко мне. Платье так плотно обтягивало все тело, что я видел контуры бюстгальтера и тонкие полоски трусов. Словно почувствовав, что я самым наглым образом разглядываю ее точеные ноги, Вика обернулась и, как мне показалось, успела увидеть, куда я пялюсь. Быстро отведя взгляд, я опять повернулся к компьютеру.

— Какие-нибудь фильмы интересные есть посмотреть?

— Всё, что есть, лежит на полке. Ну и на компе много, — пытаясь справиться с участившимся дыханием, ответил я.

Вика поискала среди дисков стоящих на полке и вынула один без коробки.

— Нет названия, что здесь?

— Да уже не помню, наверно лабуда разная, — соврал я привставая.

— А сейчас посмотрим, что смотрит молодежь. Люблю что-нибудь юмористическое, — и не спрашивая меня, вставила диск в проигрыватель, а потом включила телек.

На широком экране появилась сцена из порнографического фильма. Качество картинки было отменное. Раздались хлюпающие и чавкающие звуки вперемежку со стонами. Я тут же убавил громкость.

— Так-так значит, научно-популярные фильмы смотрим по половому воспитанию, — весело сказала она — Нужное дело!

— Да так, было просто Дали посмотреть Не моё, — покраснев, замялся я.

— Ну конечно дали, — холодно улыбнулась она лишь краями губ, обведя меня каким-то манящим, завораживающим взглядом, отчего мне даже стало не по себе.

В ответ Вике я что-то промямлил про «спрашивать надо» и про «смотреть без спроса». Вика, деланно погрозив мне пальчиком, рассмеялась, и . . .

вынув диск, опять подошла к столу, дав тем самым снова мне возможность осматривать свою великолепную фигуру. Мысленно я представил эту красивую и уверенную в себе женщину в просвечивающемся купальнике. Воображение мое все больше распалялось, и я почувствовал, как встал мой член. Мне необычайно захотелось коснуться ее длинных стройных ног, аж сердце заколотилось чаще. В этот момент в комнату вошли моя тётушка и мама. Продолжая уже начатый меж собой разговор, тетя спросила у мамы:

— А как насчет продуктов и готовки?

— Можно сразу захватить с собой побольше, а уж в случаи чего в магазин съездят, он недалеко. Так что ничего страшного, отдохнут и домой сами приедут, — ответила мама, и уже обращаясь к Вике: — у тебя ведь тоже сейчас каникулы, так может возьмешь нашего оболтуса и съездите отдохнуть на дачу. Сергея одного мы боимся отправить, натворит еще чего, с тобой же другое дело. Кстати и своего жениха прихвати, вместе веселее, если конечно он не против.

Вика, подумав сказала, что идея ей нравиться, недельку она с удовольствием отдохнет на свежем воздухе, а жениха она брать не захотела, со смехом сказав,

что хочет побыть без него, он слишком ревнивый. При этом она опять очень странно взглянула в мою сторону, как будто оценивая что-то, но кроме меня этого никто не заметил. Мама заверила, что все будет нормально, а со мной пусть не церемониться. Меня-то как бы никто не спрашивал, но естественно я был не против. Подальше от нотаций родителей, свобода делать, что вздумается, свежесть леса, река — что может быть лучше! Обсудив все вопросы, связанные с предстоящим отдыхом, все вернулись за стол, оставив меня наедине с компьютером и моими мыслями.

2

Следующий день пролетел незаметно. С друзьями, как всегда, я катался на велосипеде в парке, учился бренчать на гитаре, а потом, обрисовал им ситуацию, рассказав, что еду с кузиной на дачу, и выглядит моя сестрица очень даже ничего. Мы поприкалывались на женскую тему, Димон, в шутку, предложил взять у него бинокль, чтобы подсматривать за Викой, а Вовик даже попросил сфотить мою старшую сестрицу в купальнике, когда пойдём на реку, и скинуть ему посмотреть. Они пообещали приехать ко мне среди недели с ночевкой, если предки отпустят.

В пятницу, после обеда, Вика заехала за мной на своей машине. Вещи я давно собрал, захватил даже маску и ласты. Нетбук с модемом я тоже взял, хоть связь на даче была отвратная. Мама накупила огромную сумку всяких продуктов. Погрузив всё это, мы выехали. Я слушал музыку, Вика с разговорами не приставала, вела автомобиль уверенно, и к вечеру, сделав две остановки, мы благополучно доехали.

Уже начало смеркаться, когда справившись с древним замком мы ввалились в дом. Вика тут же принялась расставлять все по местам и убираться, а я пошел открывать ставни и таскать воду из колодца. Насос почему-то не был подключен, так что пришлось доставать воду вручную, крутя скрипящую ручку. Мутноватая вода годилась только для мытья полов, да для заполнения пустых бочек в огороде. В доме после уборки стало сразу уютно. Помыкавшись с насосом, мне удалось его включить и прокачать воду. Промыкавшись со всеми делами до самой ночи, мы так устали, что даже . . .

полностью не стали разбирать вещи в сумках, отложив это на завтра. Заняв две комнаты в доме, я и Вика разбрелись спать, каждый к себе.

Проснувшись, я долго ленился вставать, и лишь услышав, как шумит льющаяся вода, вышел на крыльцо. Вика чистила картошку напротив умывальника. Чувствовалось, что под ее красного цвета майкой ничего не надето. Подойдя умываться, я оказался напротив, склонившейся над столом, сестры. Через вырез майки были видны ее упругие крепкие груди, чуть подрагивающие при движении рук. От такого вида дух перехватывало. Поинтересовавшись, как спалось и, вальяжно посмотрев на меня, Вика, как-то загадочно улыбаясь подмигнула.

Позавтракав, я разложил из сумок все привезенные вещи в большом резном шкафу и тумбе возле окна. Маленький телевизор решено было поставить в большой комнате. Большой ее называли условно. Все комнаты, их четыре, примерно одинаковые, разве, что Викина поменьше всех, но с самой большой двуспальной кроватью. Большая комната служила гостиной, в ней находился обеденный стол и сервант с посудой, а еще диван, два кресла напротив друг друга и невысокий длинный журнальный столик между ними. Стену украшал здоровенный, но совершенно бестолковый прошлогодний календарь с девицами в купальниках, который Вика разыскала в сарае. После вчерашней уборки гостиная выглядела очень уютно. Телевизор я разместил напротив дивана, специально притащив для этого из чулана табуретку. Антенной заниматься было неохота, и я пообещал Вике, что обязательно всё доделаю вечером. До обеда мы полностью привели дом в порядок. Отдых начинался!

Жарко и душно. На небе еле двигаются редкие кучевые облака. Ветерок изредка тормошит верхушки деревьев на опушке леса. Послеполуденное солнце припекало. На мое предложение пойти купаться Вика сразу согласилась. Речка протекала прямо за нашим огородом. Кругом вымахала высокая трава. Не дожидаясь кузину, быстро переодевшись, я взял пляжное покрывало, полотенце и побежал к реке. Предварительно вытоптав в траве место для загорания, я постелил огромное покрывало. Через некоторое время пришла Вика. Я уже лежал, нежась на солнышке. Сняв с себя платье, она осталась в узеньком купальнике бикини. О, это было шикарно. Спелые налитые груди готовы были выпрыгнуть из верхней половины купальника, плоский без единой складочки живот, длинные стройные ноги — все как в эротических фильмах. Кузина не спешила идти купаться. Походив вдоль берега, она легла рядом со мной. К этому времени я возбудился настолько, что перевернулся на живот, чтобы она не увидела восстание в моих плавках. Я старательно делал вид, что не обращаю на её присутствие ни малейшего внимания.

— Давай в картишки чтоль играть, я захватила с собой, — предложила она. — Может в дурака?

— В дурака, — согласился я, встретившись с ней взглядом. — Только не подглядывать.

— За кем не подглядывать, мы же здесь одни, — глядя прямо мне в глаза, произнесла она. В её словах проскакивала двусмысленность.

— Карты имею ввиду, — отводя взгляд промямлил я, чувствуя себя не в своей тарелке.

— Ах карты — поправляя купальник протянула она. — Тогда на что играем?

— Кто проигрывает, тот лезет в воду, — бухнул я первое, что пришло на ум.

Вика, пожав плечами, согласно кивнула. Играла она хорошо, все время подкидывая мне карты. Отбиваясь чем мог я набрал кучу взяток и, в конце концов, проиграл. Вика тут . . .

же, не дав опомнится, потащила меня к берегу. Плавки по предательски отчетливо вздыбились в причинном месте. Чтобы Вика этого не заметила, я специально сгибался. Не сопротивляясь, я поскорей залез в воду. Конечно, Вика всё поняла. Холодная вода подействовала успокаивающе. Сестра некоторое время стояла и наблюдала за мной на берегу. Хотя речушка была не широкой, но течение имела быстрое. Если доплыть до середины то приходилось хорошо грести, чтобы течение не сносило на водоросли.

Основательно устав от борьбы с течением я вылез из воды, когда Вика уже опять загорала. Ее голова повернулась в мою сторону, но темные очки от солнца не давали возможность понять, куда она смотрит.

— Оботрись, вода холодновата. Коня застудишь, — Вика прыснула от смеха, смущая меня ещё больше.

Полежав некоторое время на солнышке и почти высохнув я, теперь уже сам, предложил отыграться.

— Какой ты азартный. На что играем? — откликнулась она.

Глядя на ее аппетитные бедра, меня так и подмывало сказать — на раздевание. Но предложить это взрослой женщине, к тому же кузине, всё же не хватило духа.

— На то же давай, ну кто проиграет, в воду залезает.

— Не интересно, — сразу, как будто предвидя это предложение, ответила Вика и подняв солнцезащитные очки одарила меня оценивающим долгим взглядом, после чего добавила, — мы ведь не дети воды бояться, давай предложи что-нибудь попикантней.

— Не знаю тогда, — опять замешкался я.

— Придумала, — Вика уселась на покрывале. — Будем на желания играть. Согласен?

Новое условие меня заинтересовало, и Вика разъяснила, что сколько карт остаётся, столько и желаний надо выполнять. Я чувствовал какой то подвох, но глядя на кузину просто млел. Согласно кивнув, я раздал карты. На этот раз удача меня не оставила. Вика, как специально, проиграла, оставшись с двумя картами.

— У тебя есть два желания, — напомнила она. — Так, что дерзай.

В голову абсолютно ничего не лезло.

— Смелее, ну

Решив, была не была, и боясь вдруг Вика накричит на меня или пожалуется родителям, я специально безразлично произнес:

— Искупайся без — я хотел сказать, без купальника, но от собственной дерзости запнулся, и пробубнил, что-то невнятное, потом замолк и уже не решился продолжить.

Кузина удивленно посмотрела на меня.

— Без бюстгальтера? Ты это что ли имел в виду? — как-то смущённо уточнила она, наверно так поняв мой бубнёж.

— Вот-вот, без бюстгальтера, — быстро подтвердил я, своё желание. — Забыл, как эти треугольнички с завязками называются правильно

Сестрица ничего не сказала, и всё также сидя, завела руки за шею, чтобы развязать бантик верёвочки бикини, но в последний момент, словно её что-то вспугнуло, замерла в нерешительности.

— Только это снять? — вдруг засомневалась она.

У меня буквально комок к горлу подошёл от волнения.

— Прямо сейчас? — опять спросила она.

Вика явно тянула время, не зная, как поступить, и будто боясь быть увиденной, несколько раз огляделась по сторонам.

— Это и есть твоё первое желание?

— Ну, не хочешь не снимай. Ты же сама предложила на желания сыграть — замялся я. — Нет тут никого кроме нас.

— Да хоть бы и был кто, я никого и не стесняюсь, — фыркнула она.

Я уже думал, что она так и не покажет мне свою шикарную грудь, но немного поколебавшись, . . .

она грациозно поднявшись с покрывала, виляя точёными бедрами, направилась к реке. Я понял, сейчас будет нечто интересное, и не ошибся. Остановившись у кромки воды, она повернувшись ко мне в пол оборота, стала медленно снимать верх бикини. Я не верил своим глазам. Сняв верх от купальника, Вика, полностью повернулась и бросила его мне. Скрывая глаза за темными очками, закинув руки за голову, она демонстрировала свои высокие, великолепной формы, спелые груди. Тонкая талия и стройные ноги усилили эффект от увиденного. Сердце бешено колотилось. Вика смотрелась, как модель в эротическом журнале. Затем она повернулась и зашла в воду. Я переваривал просмотренное. Чего скрывать, иногда я с друзьями подглядывал за девчонками в женской раздевалке, но это ни в какое сравнение не шло с тем, что видел сейчас.

Немного поплавав, она, как ни в чем не бывало, выйдя из воды, вытерлась, стоя рядом со мной, и не надевая верх бикини, легла загорать. Чувствовалось, ее недовольство, что я заметил, как она тянула время и смущалась. Я же сделал вид, что не произошло ничего не обычного, искоса кидая взгляды на её красивое тело. Потом она перевернулась на живот и попросила натереть её кремом. Я и не думал отказываться, старательно втирая крем в её бархатную кожу.

— Я и подруга, в позапрошлом году, ездили отдыхать, — томно потягиваясь, начала Вика, когда я уже нахально размазывал крем по её бёдрам, — тоже играли с парнями на желания. Приехала с глумливыми рисунками и надписями хной для тату, на животе и интимном месте.

— Где? Да ладно Прям там?

— Не там прямо конечно, повыше.

Она кокетливо перевернулась на спину, опять открыв моему взору тёмные бугорки сосков на упругих грудях.

— Вот здесь, — ответила она и чуть приспустила трусы купальника.

Мне на мгновение открылся чисто выбритый треугольник лобка.

— Наказали меня так, — возвращая полоску ткани на место, произнесла она.

Я вопросительно взглянул в её тёмные очки.

— Руками прикрывалась, когда без купальника осталась, — продолжила Вика. — Ну вот и не засчитали мне тогда желание. Взамен него три других выполняла. И ещё надписи мне сделали пастой из хны, ну знаешь наверное, в тюбиках продаётся для рисунков на теле. На животе нарисовали член и стрелочки вниз, ну а там, внизу, написали «трахни меня» Ну в общем загорать я могла только в закрытом купальнике. Надписи уже дома, через недельку смылись конечно, но сначала через светлый мокрый купальник были заметны. Хорошо, что тогда у меня не было постоянного молодого человека, как сейчас. Как бы я ему это объясняла?

Я был буквально шокирован такими откровениями сестры. Некоторое время мы молчали, и мне показалось, что она специально затеяла этот разговор, чтобы проверить мою выдержку. Сидеть возбуждённым с полуголой женщиной требовало терпения. А ей видимо нравилось смотреть на мои мучения.

— Разве отказаться ты не могла? Обязательно надо все желания выполнять?

— Конечно обязательно! Иначе будет не интересно играть. Тем более, я же сама в картишки села играть. Ну а ребятки там крутые были.

— А если, например от тебя Ну не от тебя лично конечно От девушки захотят что-нибудь уж — я подбирал слова, не зная как на них отреагирует сестра, — типа не совсем . . .

приличное, ну там

Не дав мне договорить, она хмыкнула и продолжила.

— Это же дело принципа. Нужно или выполнить желание, или уж не играть в такие игры. Тем более неприличных желаний нет, в рамках разумного конечно, никто ведь не зашлёт грабить банк. А вот за неисполнение могут и насильно заставить, и никто заступаться даже не будет. Уж если проиграла, то будь любезна.

— Выходит, я тоже тебя раздеть могу? — начал осторожно я.

— Это твоё второе желание такое? — словно ожидая этого спросила Вика, и увидев мой смущенный кивок, приподнялась, полностью освобождая себя от низа купальника.

Теперь я сидел с абсолютно голой женщиной, пялясь на неё. А она лежала на спине, чуть согнув холёные стройные ноги в коленях, но бёдра были прижаты друг к другу, поэтому всю картину женских прелестей я не видел. Ведь не говорить же ей, чтобы пошире ноги раскинула. Я отвёл взгляд, старательно делая вид, что не удивлён.

Смотря в сторону реки, я немного успокоился, и продолжая начатый разговор, спросил, особо не надеясь, что она захочет отвечать:

— Значит и тебя не только раздевали?

— Да уж конечно не только, — чуть помедлив, эмоционально ответила Вика. — Ты только сейчас догадался? Вот с моей подругой и вовсе переделали все что можно и нельзя, мы пьяные дуры, вместе тогда проиграли, только карт у нее намного больше осталось. А сколько карт осталось, столько и желаний исполнять. Весь прикол в том, что все это происходило за две недели до ее замужества! Поехала отдыхать называется. Эти козлы быстро просекли, что невеста не захочет огласки своих подвигов, и незаметно телефоном снимали, когда она только первый раз разделась, чтобы у нее выбора потом не оставалось. Если бы ты видел, какие желания она выполняла накануне своей свадьбы, то про какое-то дурацкое приличие не спрашивал даже. Я тоже конечно хорошо попала, но хоть не залетела в отличие от

Она скомкала окончание фразы, и мне показалась, что она нечаянно проболталась.

— От кого в отличии? — быстро переспросил я, всё также глядя в другую сторону.

— Как будто ты не понял. Если нас двое было, — сделав выразительную паузу, ответила она.

— Не защищенный секс типа? — сумничал я.

— Не рано ли тебе еще про это, — игриво осведомилась она.

— Да нет, в самый раз, — парировал я.

— Если тебе интересно могу, конечно, просветить про контрацепцию.

Мне было интересно, но сразу продолжать эту тему не стал. Как-то неловко было обсуждать с раздетой взрослой женщиной такие деликатные вопросы. Казалось, Вика провоцирует меня узнать ещё, что-нибудь приватное, чтобы показать, насколько она может быть раскованной при желании.

— Кстати желания закончены, — опять привстав, сказала она, и добавила ехидно, — это ничего, что я голая тут лежу?

Я не знал как себя вести. С одной стороны, то что она разделась ещё не значило, что можно нагло рассматривать и трогать её тело, с другой стороны, она ведь сама намекала, что возражать не будет. Понимая, что моё терпение опять проверяют, я, стараясь не выдать волнения, пожал плечами, и предал ей части купальника.

— Ой, а я думала мне до следующей игры без купальника нужно ходить. Хотела уж просить тебя дома хоть халатик разрешить . . .

накинуть, — как-то уж очень притворно разочарованно вымолвила она. — Ну раз ты не против, то я одеваюсь.

Я чуть не поперхнулся от таких упущенных возможностей, не понимая, серьёзно она говорит, или так шутит.

Ветер то и дело налетал на верхушки деревьев, а на небе облаков становилось всё больше и больше. Не удержавшись, я всё же продолжил наш довольно щекотливый прерванный разговор.

— Вик, повезло выходит тебе просто в тот раз, — как можно безразличнее начал я.

— Ага, типа того, — сразу подхватила она. — Я просто без презерватива обычно с незнакомыми не трахаюсь. Кстати со знакомыми тоже, — она зачем-то подмигнула мне. — А подружку, как чёрт попутал, понадеялась на авось. Вообще она как дура себя вела, даже не брала с собой ничего типа постинора, для таких вот экстренных случаев, и у меня не спросила.

— Что такое постинор? — не понял я.

— Да таблеточки это такие. Их уж совсем когда припрёт используют, вредные они до жути. Изнасилование например, или, как у неё получилось, без презерватива трахалась много раз. Только принять надо, как написано в инструкции, не позднее чем через три дня после полового акта, иначе толку не будет. А лучше прямо в первые сутки. Я их с собой на всякий случай возила, — подытожила она.

— Даже сюда взяла? — спросил я и сам смутился от своего нетактичного вопроса.

— Сюда то зачем, — засмеялась она дружелюбно, ничуть не обижаясь, — ты что, меня насиловать каждый день будешь?

— Не смешно, — покраснел я.

— Сюда и презервативов достаточно. Они у меня всегда в аптечке машины лежат, — доверительно сообщила она. — А ещё там для прикола вагинальное зеркало лежит одноразовое, на техосмотре полицаев этим гинекологическим атрибутом смущаю. Знаешь ведь для чего оно используется?

Я смутно догадывался, про что она спрашивает.

— Его ещё неправильно вагинальный расширитель называют, ну или Speculum, но это по-английски, — начала подсказывать Вика, но видя, как я отмалчиваюсь, спросила серьёзно, — ты что не видел что ли это в порнушке?

Я, всё больше смущаясь, попытался невнятно объяснить, как я представляю использование вагинального зеркала. Вика улыбалась.

— Вот сейчас когда придёшь, в интернете почитай про женскую физиологию. Будешь мне рассказывать, что там у нас женщин, как устроено, и для чего, кроме секса, это нужно. И про методы контрацепции почитай. Прямо так в поиске и набери.

Жара спала. Лёжа на покрывале, под уже не пекущим солнышком, мы надолго замолчали. Не знаю о чём думала она, а я не мог отогнать мысли о Вике и о её непонятном откровении со мной. Время шло к вечеру, пора было собираться домой. Вика ушла первой а я, вытряхнув покрывало и забрав сумку, пошёл за ней.

Домой мы вернулись очень даже вовремя. Всё небо заволокло темными тучами. Ветер, до этого играющий в верхушках деревьев, теперь с неприятным шумом носился по траве, поднимал пыль на дороге. Пришлось выходить закреплять скрипящие ставни. Сразу как-то потемнело. В такую погоду приятно сидеть дома на диване, смотреть телевизор, попивая горячий чай с аппетитным большим бутербродом. Но телек без нормальной антенны не работал. Я злился на себя, что поленился установить ее днем. Пока Вика что-то делала у . . .

себя в комнате, я разложил нетбук, вставил модем и вышел в интернет. Медленная связь тупила, тяжелые сайты грузились долго, но почитать, то про что говорила Вика было можно. Я даже на youtube умудрился несколько роликов на гинекологическую тему просмотреть в плохом качестве. Занимательное получилась времяпровождение, возбудительное, я бы даже сказал. В порнухе конечно я многое видел, но в подробности никогда не вдавался.

Часика через два, когда уже начало темнеть я, дойдя до внутриматочных спиралей и их видов, решил сходить освежиться. В конце участка, за забором который смотрел на реку, находилась баня. Собой она представляла маленький домик с пристроенным летним душем. Залитая утром в бочку вода за день должна была немного прогреться. Сквозь щели в досках хорошо просматривались освещенные окна дома. Видно было, как Вика из кухни пошла в свою комнату.

Оставив дверку приоткрытой, я быстро разделся, пустил воду и нырнул под ручейки душа. Вода оказалась не такой уж теплой, как думалось. Бодрящий душ сочетался с прохладой вечера. Все-таки как странно устроен человек вот, казалось бы, и условий нет нормальных по меркам городского жителя и вода не теплая как в квартире, а чувствуешь внутреннее успокоение, даже комфорт своеобразный деревенский. Наверное, под каждые условия мы сами себе определяем ту степень необходимой цивилизации, которая вписывается в наши представление об этих условиях. Это как весы, одна чаша понятие комфорта, другая среда обитания. Скорее всего, глупо бы смотрелся запорожец с кожаным салоном, так же нелепо было бы видеть новый мерседес с ручным стеклоподъемником. А может и вовсе комфорт это состояние души. Мысли прервались так же неожиданно как начались. Вдруг я почувствовал, что на меня смотрят. В двери стояла Вика с полотенцем на руке. От неожиданности я даже забыл, что стою голый.

— Ты еще не ополоснулся, давай побыстрей, — произнесла она. — Ах какой ракурс. Да ладно не стесняйся, я не буду смотреть. — Вика отвернулась и прикрыла дверь. Свет проникал только через щели в досках, поэтому полотенце пришлось находить на ощупь.

— Хорошо, только можно было дома меня подождать — пробурчал я. — И вообще, мне наплевать, смотри сколько влезет.

Мне стало жарко от собственных слов.

— Так может мне войти, чтобы проверить, — отозвалась Вика.

Я не знал, как отреагировать на это, но отступать не хотелось.

— Проверь, если хочешь, — не уверенным голосом произнес я, скорее натягивая брюки.

— Я вся горю от страсти, — игривым голосом ответила она. — Давай уж выходи искуситель. Вечером проверю.

По голосу было опять совершенно не понятно, шутка ли это или она говорит серьезно.

3

В доме тепло и уютно. По стеклу окна постукивают увесистые капли дождя. Ужин, как это назвала Вика, представлял бутерброды с ветчиной и нечто зеленое, что Вика замешала в большой чаше полив маслом. Салаты мне никогда особо не нравились, но и выбирать не приходилось. Вика, видя мои муки с салатом, улыбалась.

— Это для потенции хорошо, мужская сила повышается, — сказала она.

— А у меня с этим проблем нет, — парировал я.

— Не сомневаюсь даже, уж видела — Вика подмигнула мне и прыснула от смеха.

Я старался не подать вида, что понимаю, о чем она говорит.

— Да расслабься ты, что естественно то не . . .

стыдно. Ладно, если поел то иди в комнату, я тут сама уберу, — добавила она.

Дождь не прекращался, порывы ветра дергали старые ставни и они противно поскрипывали. Еще раз, попробовав настроить телевизор, я оставил эту затею. Без нормальной выносной антенны все это выглядело как езда на велосипеде без колес. Включив музыку, я уселся в кресло с буком дальше штудировать женскую физиологию и контрацепцию. Торшер на полу освещал журнальный стол, оставляя комнату в полумраке.

Вика появилась так же неожиданно, как и когда я мылся. Теперь одетая в очень короткий светлый халатик, она выглядела предельно соблазнительно. Загорелые стройные ноги опять начали будить фантазию. Мой взгляд буквально ощупывал ее. Я даже отметил, что она немного накрашена. Вика попыталась выжать из телевизора хоть что-то, склонившись над ним, при этом полы халата разошлись, и я видел ее стройные ноги до самых полупрозрачных тоненьких белых трусиков. Кузина как будто специально заводила меня, принимая эффектные возбуждающие позы. Через некоторое время, махнув рукой, она присела в кресло, закинув ногу за ногу, при этом полы халатика опять разъехались на бёдрах. Мое возбуждение, как мне показалось, заметила Вика.

— Серёж, ты чего так меня разглядываешь? Нравлюсь? — игриво осведомилась она.

Я не знал, куда деваться от смущения. Умела она поставить меня в неловкое положение своими вопросами. А главное, как ей ответить?

— Халат у тебя красивый, — начал выкручиваться я, постепенно привыкая к собственной наглости, — и короткий, фигуру хорошо вырисовывает.

— Это пеньюар называется, а не халат, — подхватила она, и опять поставив меня в тупик, кокетливо спросила. — У меня ещё чёрный облегающий есть, он ещё короче, хочешь переоденусь? Правда он немного своеобразный

Я кивнул, и Вика упорхнула к себе, оставив после себя еле различимый парфюмерный аромат. Переодевалась она достаточно долго, для того чтобы моё воображение разгулялось, так, что когда Вика вышла в сабо на высоком каблуке, и тонюсеньком, облегающем сверху и немного расходящимся кружевом ниже пояса чёрном пеньюаре, я даже не удивился, тому, что одет он был на голое тело. В тонком кружеве просматривались выпирающие бугорки тёмных сосков и впадина пупка. А совсем внизу, куда я стеснялся долго смотреть, чуть просвечивались бёдра и светлый треугольник выбритого лобка и ни намёка на трусики.

— Ну как? — виляя попкой и кружась на месте, спросила Вика. — Эротично?

— Очень даже, — подтвердил я. — Мне нравится!

— А как более эротично, в пеньюаре или в нижнем белье, — на полном серьёзе поинтересовалась она, остановившись напротив меня, жеманно поправляя волосы.

— Так я только в купальнике тебя видел, откуда мне знать, — не понимая, куда она клонит, промямлил я.

— Да ты и без купальника даже видел, забыл что ли.

Она демонстративно наложила ладони на просвечивающие через ткань шары грудей и наклонилась ко мне. Потом, загадочно подмигнув, добавила:

— Я вроде ничего не скрывала.

Я не растерялся и ответил:

— Ну я там не разглядывал особо, ты же недолго лежала, даже не вставала, а потом сразу оделась.

— Вот те наглость какая, ничего он не видел, — всё ещё покачивая попкой, наигранно округлив глазки, озорно откликнулась она. — Одеться, кстати, ты сам мне разрешил, так что нечего говорить, что не успел рассмотреть. Или . . .

это ты намекаешь, что я тебя стеснялась, и загорала лёжа по этой же причине?

Я ничего не намекал, и даже не держал в голове мысли про такое, но Вика сама подзуживала к продолжению спора.

— Конечно, стеснялась, раз даже сначала по сторонам оглядывалась.

— Не, ну вот же ты выдумываешь. Оглядывалась, чтобы осмотреться. Чего лишний раз засвечиваться, — воскликнула она, но видимо посчитав, что отговорка не убедительна, добавила:

— Не воображай, что заставил меня простым раздеванием сгорать от стыда.

— Да не переживай ты, — вырвалось у меня, видя как серьёзно Вика относится к нашему спору.

— Это я то переживаю? Ах так! Уси-пуси. Получается мальчик не насмотрелся на голую тётеньку и она же в этом виновата, — задиристо воскликнула Вика и села в кресло напротив. — Может мне опять остаться в чём мать родила, если в карты проиграю? А ты меня разглядишь, наконец хорошенько, а заодно и стеснительность мою проверишь своими желаниями. Что, скажешь, будем на это играть?

Я, сделав вид, что не понял её сарказма, согласно кивнул головой, возбужденно предчувствуя, что из этого может получиться что-то необычное.

— Значит так, устраиваем испытание на стыдливость и выдержку. Если проиграю, то разденусь, и абсолютно голой, буду выполнять любые твои желания, — на слове любые она сделала ударение, и хищно посмотрев на меня, продолжила: — У тебя будет для этого — она задумалась, что-то прикидывая в уме. — Два часа Нет, пусть будет три, чтобы не говорил, что не успел. Я полностью удовлетворю твоё любопытство. Обещаю. Согласен или как?

Наступила долгая пауза, будто выданная мне на осмысление предложенного испытания. Подвоха вроде не угадывалось, даже наоборот условия показались крайне невыгодными для сестры.

— Ах да, ну а если выиграю — она поморщила лоб и махнув рукой, мол, с паршивой овцы хоть шерсти клок, — то полезешь антенну вешать и телевизор настраивать.

Она говорила об этом как о сущей ерунде, всем своим поведением показывая полную невозмутимость. Даже про себя Вика употребила слово тётенька, а не девушка, лишний раз намекая на нашу разницу в возрасте и тем самым давая понять насколько ей, взрослой женщине, безразлично, в случае проигрыша, побыть голой в присутствие подростка. Видно ей нравилось всячески подчёркивать свою опытность и раскованность, наблюдая мою реакцию на провокационные предложения. Она словно что-то доказывала мне и самой себе, ввязываясь в эту нелепую проверку своей стыдливости.

Теперь уже мне хотелось поставить её в тупик каким-нибудь вызывающим бестактным вопросом. Немного подзадоренный, тем, что она так снисходительно назвала меня мальчиком, я небрежно спросил:

— Даже вагинальное зеркало можно использовать?

Вика, вскинув брови, удивлённо взглянула на меня. Было видно, что она в замешательстве. А я довольный наблюдал, как она будет выкручиваться.

— Конечно можно, — тихо подтвердила она, после паузы, хотя в голосе слышались нотки сомнения и недовольства. Она как будто боролась с собой, боясь ответить отрицательно.

— Ты всерьёз считаешь, что мне будет от этого стыдно? — вдруг с циничной усмешкой, воскликнула она запальчиво.

Я предпочёл не отвечать. Чем ещё больше распалил сестрицу.

— Итак, играем на меня, — нарочито громко и неестественно разнузданно объявила кузина, показушно медленно закинув ногу за ногу, тем самым предоставляя мне возможность видеть ее бедра в полной мере.

Колоду она . . .

взяла с журнального столика, старательно демонстрируя, насколько мало её интересует результат этой партии. Но, в этот раз, почему-то была заметна её напускная самоуверенность.

Мне жутко хотелось снова увидеть ее тугие груди, ну и если повезёт всё остальное. Вика не спеша перемешивала колоду, томно поглядывая на меня.

— Раздавай, — выдохнул я.

Она кивнула и начала раздавать карты на журнальный столик, стоящий между нами. Младший козырь был мой, значит мне начинать. Стараясь не смотреть на Вику, я пытался сосредоточиться на игре, но это слабо удавалось. Она тоже не старалась обыграть меня, явно совершая нелепые промахи. К середине колоды мне удалось собрать четыре сильных козыря, и два раза подряд засыпать кузину с кучей карт. Если так дальше пойдет У меня аж яйца запульсировали от напряжения. Колода заканчивалась, а Вика тратила свои козырные карты. Она отбивалась, а я всячески заваливал ее, подсовывая тузы. Даже последние мои карты не были побиты. Сестрица явно нервничала. Партия окончилась полной победой! Внутри меня все ликовало.

4

Вика откинулась в кресле и наигранно поджав губки, беспокойно посматривала на меня. При этом она водила пальцем вокруг ямочки пупка, словно демонстрируя свою готовность начать раздеваться.

— Я полностью в твоём распоряжении. Время пошло, — дрогнувшим голосом сказала она. — Самой раздеться или меня ты сам будешь раздевать?

— Лучше ты сама, — внезапно охрипшим голосом выразил желание я.

Помедлив, Вика встала с кресла, и включив музыку погромче, отошла на середину комнаты. Повернувшись ко мне в пол оборота, плавно двигаясь в такт музыки, она освободилась от лямки пеньюара, обнажив спелую грудь. То же она проделала и с другой лямкой, приспустив кружевную ткань до самой талии. В полумраке ее кожа казалась еще более смуглой, выделялись только треугольники и узенькие полосочки, более светлого цвета от купальника. Затем, грациозно прогнувшись, она медленно по бедрам стянула скатанный пеньюар, оставшись совершенно обнаженной. Под музыку Вика провела руками с внутренних сторон бедер, обнажая чисто выбритую промежность, потом по плоскому животу и великолепным тугим грудям и разметав волосы по плечам, заложила руки за шею, оставшись так стоять на ковре посреди комнаты. И хоть коленки были сомкнуты, между бедер виднелся тонкий просвет заканчивающийся треугольником в самом верху, а в этом треугольнике отчётливо выделялись половые губы. Её стройные длиннющие ноги в сабо на каблуке и гладкий ровный живот переходящий внизу в тщательно выбритый лобок завораживали, а пропорциональное сочетание длины ног, налитой груди и тонкой талии, отлично вписывались в моё представление о фигуристых шикарных телках из порнофильмов.

От такого зрелища у меня пересохло во рту и бешено колотилось сердце. Забыв все, я только пялился во все глаза на голую старшую сестру. Постояв так, она, призывно виляя бёдрами, подошла к своему креслу.

— Что дальше? — раскованно, спросила она, как будто стоять полностью раздетой было в норме вещей.

Облизнув пересохшие губы, я сказал ей раздвинуть ноги и продемонстрировать полностью свои женские прелести теперь вблизи. Вика, как ни пыталась, но не смогла скрыть лёгкого замешательства. Видимо, чтобы по ее лицу я ничего не заметил, она приблизившись, повернулась задом и расставив ноги, изящно прогнулась вперед. Мне стала видна анальная дырочка и валики половых губ. Замерев в этой позе, Вика левой рукой оперлась . . .

о колено ноги, пальцами правой руки немного раздвинула влажные губы своей вагины, выставляя на показ ярко-малиновую пещерку. Подобное мне приходилось видеть только в порно фильмах. Чуть придвинув кресло, я погладил половинки ее шикарного зада и длинные ноги. Вика обернулась и мне показалось, что покраснела, но ничего не сказала. Чувствовалось, что она не ожидала такой бесцеремонности. На ощупь кожа была бархатной и упругой. Кузина преодолев скованность, воспринимала наглое ощупывание своего тела как должное, и только когда я коснулся бугорка клитора, она, вздрогнув, убрала руку, которой раздвигала вагину, но осталась стоять в той же прогнутой позе. Мне стало понятно, что хоть может ей сейчас стыдно, но она постарается скрыть свои чувства, и будет терпеть, ведь сама же предложила такие правила игры. Осторожно раскрыв пальцами влажные бугорки больших губ, моему взору открылись темно красные вытянутые листочки срамных губ. В этот момент Вика, выпрямилась и с раздражением сказала:

— Давай лучше я буду показывать все сама.

— Застеснялась всё же, — давя на её самолюбие сказал я, тем самым, как мне казалось, гася проявления недовольства, — а говорила, что

— Ничего подобного, просто мне самой удобнее открывать то, что у женщин называется влагалищем, — быстро, в замешательстве стала оправдываться Вика, попавшись на мою уловку, а чтобы я не заподозрил ее в излишней скромности, она сама захотела попозировать более откровенно. Стараясь сгладить свой промах, она предложила использовать для этого длинный и узкий журнальный столик, объяснив, что если она ляжет на спину вдоль него, то я смогу увидеть намного больше, а ей будет удобнее показывать себя. Согласившись, я постелил на журнальный столик брошенный чёрный пеньюар и сказал Вике лечь. Перекинув ногу через столик, она сначала села, а потом, сползая задом к краю, легла на него, при этом ее загорелые ноги оказались напротив меня. Идеально выбритый лобок сексуально пересекал светлый след треугольника от бикини. Длина столика не позволяла лежать на нем полностью, поэтому согнутые в коленях стройные ноги кузины опирались на пол, а край столика находился ровно под ее тугой попкой. Приняв удобное положение Вика подложила ладони под свои упругие ягодицы чуть приподняв их. Затем медленно раздвинула ноги в стороны, при этом валики, прикрывающие вход в пещерку, чуть разошлись, открыв теперь уже набухшие от прилива крови срамные губы, похожие на пухлые, влажные листочки. Вика лежала, прикрыв глаза. Свет торшера хорошо освещал ее красивое тело, плавно переходя от промежности к лицу.

Внезапно мне пришла идея сфотографировать ее в таком виде. Мой телефон лежал под журнальным столиком так, что не заметно достать его не составило труда. Только когда ярко сверкнула вспышка, Вика все поняла. От моего нахальства, она даже растерялась, а потом испуганно вскочила и требуя стереть фотографию, попыталась выхватить телефон из моих рук. Телефон я сразу спрятал в карман, напомнив ей при этом, про то, как она сама сказала, что будет выполнять любые мои желания. Сначала она попыталась возразить, что такие вещи нужно обговаривать заранее, но сама поняла нелепость такой отговорки. Наконец кузина, видимо понимая, что теряет свой имидж ничего не стесняющейся раскованной женщины, взяла себя в руки и даже извинилась. Ей снова пришлось, лежать голой, позируя перед объективом.

— . . .

Только ты потом их сотри, — наигранно сдалась она.

Стирать такие фотки конечно не хотелось, но то, что Вика после будет настаивать сделать это, я не сомневался.

Вика поправила волосы и еще шире развела ноги. Снимки на экране смотрелись темноватыми, но даже при этом, кузина на них выглядела как модель в порножурнале. Не удержавшись, я положил ладони на спелые полусферы грудей, пропустив между пальцев твердые соски. Мне хотелось касаться всего, что видел. Спускаясь ниже, я провел ладонями по ее подтянутому животу, лобку, остановившись на внутренней части бедер. Склонившись над раскрытой вульвой я испытывал сильнейшее возбуждение смешанное с восторгом. Мой взгляд исследовал каждую складочку этой чудесной влажной щели, стараясь запечатлеть в мозгу мельчайшие детали. Раздетая Вика лежала передо мной как живое секс пособие только, что прочитанного в интернете, к тому же она очень старательно исполняла эту явно обидную роль. Весь её вид говорил о покорности, а меня это только заводило. Как будто угадав мои мысли, она максимально раскинула свои согнутые в коленях длинные ноги, а я продолжал свои познавание в области женской физиологии. Проводя пальцем вдоль щели, между ставшими уже темно бардовыми лепестками малых губ, от нижнего их схождения вверх, к клитору и обратно, мне захотелось помять эти сочные мягкие валики, как это видел в порнофильмах. Нагнувшись и очень широко раздвинув податливые губки, моему похотливому взору открылось чудесное пурпурного цвета влагалище сестры. Два снимка я сделал с близкого расстояния и на всякий случай скопировал их и всё что снял до этого, из памяти телефона в папку на карте памяти. Вика, свыкшаяся с ролью порнонатурщицы по показу женских гениталий, помогала моим съемкам, безропотно принимая даже самые вызывающие позы. Сказав, что так можно рассмотреть и сфотографировать ещё лучше, она подняла прямые ноги вертикально вверх, поддерживая руками бедра, опять широко развела их ножницами. Поза была необычайно возбуждающе-развратной. Теперь очень хорошо стала видна звездочка ануса.

Пофотографировав ее и в этой позе, я опять скопировал всё в карту памяти. Получалось, что фотографии оставались и в памяти телефона и на карте памяти. Даже если сестра потом заставит стереть отснятое, то останутся копии. Я делал всё быстро, чтобы Вика не поняла, что фотки дублируются. Даже снимать я старался, как можно быстрее и больше, чтобы было из чего потом выбрать.

Положив ладонь левой руки ей на живот, пальцем правой нежно потеребил светлый бугорок клитора. Вика чуть прогнулась а живот под ладонью напрягся, я же положив всю ладонь на мокрую промежность продолжал мелкой вибрацией трех сложенных пальцев теребить ставшим уже твердым клитор. Викино дыхание изменилась став более частым и прерывистым. Я убрал руку. Притягивающая взгляд страстно-бордовая пещерка влагалища чуть раскрылась, приняв округлую форму. Мне захотелось почувствовать как там внутри, поэтому особо не раздумывая, я погрузил палец в раскрытое лоно. Вика резко сомкнула ноги. Моя рука оказалась зажата между её загорелыми бёдрами. Пришлось изобразить подобие недовольства и покачать головой, что подействовало на сестру, она сразу же вернулась в прежнее положение.

— Извини, это я от неожиданности, — не очень убедительно соврала она и растерянно улыбнулась.

Я чувствовал, что сейчас действительно могу делать с ней, что угодно. Уверенность, что сестра не будет сопротивляться, подстёгивала проверить . . .

это и заодно посмотреть, как далеко можно зайти.

Очень глубоко введя два пальца по нижней поверхности скользкой пещерки, я пошевелил их, а затем, прижимая их к переднему своду, провел вдоль мягкой мокрой стенки влагалища, пока опять не достиг клитора. Затем ввел уже три пальца, надолго задержав их. Кузина лежала покусывая губы, прерывисто дыша, не решаясь сопротивляться. Я свободной рукой опять достал телефон, поднял руку повыше, фоткая под разными углами эту картину, стараясь при этом, чтобы Викино лицо тоже попадало в кадр. От нахлынувшего возбуждения мне стало жарко. Но, как и до этого, я уже автоматически скопировал фотографии в резервную папку на карте памяти. Сердце бешено колотилось, останавливаться не хотелось. Вид красивой женщины лежащей раздетой в этой сексуальной позе, да ещё так близко, мог свести с ума пожалуй любого. От одного такого зрелища можно было кончить.

Опять я немного поиграл ее набухшим клитором и проскользнул пальцами в раскрытое лоно, ощутив обволакивающее тепло женской вагины. Когда я задвигал внутри, Вика заерзала попкой на столе и опустила ноги. Весь ее вид говорил, что возбуждена кузина не меньше меня. Неожиданно она сама начала массировать клитор, дыша все чаще и громче, потом напряглась, и задергала низом живота. Я понял, что скоро увижу оргазм моей двадцатишестилетней двоюродной сестрицы. В такт ее движениям я задвигал рукой быстрее. Наконец Вика, громко застонав и конвульсивно сжимая влагалищем мои пальцы, свела колени ног, сильно обхватив при этом влажными бёдрами мою ладонь. Так она, глубоко дыша, пролежала какое то время, а потом отпустила мою руку. Валики половых губ ещё не успели сойтись в линию, поэтому между ними была хорошо видна густая прозрачную жидкость, которая выдавливаясь уже начала образовывать длинную свисающую каплю. Вика сложенными пальчиками размазала каплю снизу вверх по губкам, и виновато пожав плечами, сказала:

— Не сдержалась. Вынь из-под меня пеньюар, пока не заляпала.

Она, очень эротично выгнулась, приподняла попку, давая мне возможность вытянуть тонкую кружевную материю, а потом попросила салфетку.

Я испытывал некоторое смущение, когда сестрица, не обращая на меня внимания, вытирала салфеткой промежность.

— Из меня вытекает всегда обильно после оргазма, — очень спокойно произнесла она, продолжая промакивать тёмные губки вагины, и зачем-то добавила, — особенно от вагинальных противозачаточных средств.

Мельком бросив взгляд в мою сторону, она монотонным голосом учителя начала разъяснение.

— Когда была замужем, то обычно противозачаточные свечи фарматекса использовала. Вот так вводишь поглубже, — она пошире раздвинула ноги, и показав на себе как это делается, вытерла пальцы скомканной салфеткой, а потом продолжила, — и через пять минут в меня уже спокойно можно кончать. Но сейчас их с собой не брала, есть только презервативы.

Я просто балдел от такой откровенности, не понимая, зачем она это говорит и как вести себя дальше. Она так обыденно рассказывала про совершенно интимные женские тайны, что я чувствовал себя маленьким мальчиком перед опытной в сексе учительницей. А то, что моя сестрица ещё и полулежала передо мной голой, только прибавляло к этому чувству примесь чего-то запретного, чего-то такого, что я не должен нарушать, но нарушаю. К тому же, сознание, что кузина старше меня придавало особую пикантность всему происходящему.

— Ты ведь сотрёшь фотографии, когда я выполню все твои желания? . . .

— вдруг, с нотками сомнения, спросила она.

— Да, конечно, — наврал я.

Вика загадочно посмотрела на меня, и попросила:

— Серёж, у меня спина затекла. Можно я встану.

— Вставай конечно, — разрешил я, хотя она могла бы и не спрашивать.

— Теперь надеюсь не будешь говорить, что ничего там у меня не видел, или опять что-то не разглядел? — снисходительным тоном человека одержавшего победу, спросила она вставая, а потом, хитро глядя на меня, издевательски добавила, — Какие ещё есть желания, а то может пора аптечку из машины нести

— Зачем? — не понимая куда она клонит, осведомился я.

Вика сделала удивлённое лицо, посмотрев на меня при этом очень выразительно, потом пожала плечами, отчего налитые груди качнулись и снова затихли, целясь тёмными сосками в мою сторону.

— Так ты же хотел вагинальное зеркало на мне опробовать, — произнесла она нарочито удивлённо, а потом, как будто что-то вспомнив, покачала головой, — ах да, надо по любому идти, там же презервативы.

Кузина опять выразительно посмотрела на меня, видимо ожидая ответа, и не дождавшись, опустив глаза, проговорила словно оправдываясь:

— Спираль я не ставила, незачем было, да и гормональные контрацептивы не принимаю Без резинки меня не желательно

— Какой резинки? — по инерции спросил я, хотя уже начал понимать, про что она говорит.

— Да я так презерватив назвала, резинка она и есть резинка, — смутилась Вика. — Вот и говорю, что презервативы у меня в машине и их надо принести, чтобы под рукой были, ты не против? Я не настаиваю, но пойми и меня

Она не договорила. Чувствовалось, что в ней идёт внутренняя борьба, и за напускной самоуверенностью якобы свободной от предрассудков женщины, проглядывала тщательно скрываемая неловкость.

— Понимаю — многозначительно протянул я, лишь бы не молчать.

5

Всё это время Вика стояла передо мной, не пытаясь прикрыть свою наготу. Выглядела она немного напряженно, словно ожидая какой-то подвох от меня.

— Кстати, где будем? — спросила кузина, прерывая затянувшуюся паузу.

— Что где? — уже запутавшись в словах, окончательно затупил я.

Вика недоумённо вскинула брови, поправила волосы, и выдавила из себя, как-то стыдливо проглотив первое слово:

— Трахаться, хотела узнать, где будем Здесь, на диване, или в моей комнате Ну короче сам решай, мне всё равно.

Последние слова прозвучали, как будто она подбадривала саму себя. Я обалдело разглядывал её ноги, не решаясь посмотреть в лицо.

Такой быстрый поворот событий меня сильно смутил. Я был совершенно не готов, что так вот запросто мы перейдём к настоящему сексу. Если бы не серьёзность сестры, то я бы подумал, что она так шутит. Но шуткой это точно не было. Вообще мне была не понятна та лёгкость, с которой она воспринимает предстоящий секс. Похоже, для неё это была обязательная часть программы вечера. Тем более она и так сегодня весь вечер голой выполняла мои желания, так что терять ей было особо нечего. А может, я просто не понял с самого начала, что под фразой «выполню любые желания» она сразу предполагала, что нужно будет обязательно переспать со мной, поэтому сейчас она так спокойно говорила об этом.

— И вот ещё что, — заговорщицки предупредила она, — когда закончим, использованные презервативы в туалет не бросай, если увидят, вопросы ненужные . . .

возникнут. Я ведь всё же твоя старшая сестра, хоть и двоюродная. Про инцест слышал?

Прозвучало это таким будничным тоном, как будто разговор шёл о чём-то обычном и повседневном. Сестрица своим провокационным вопросом снова поставила меня в идиотское положение. Не зная, что говорить и как вести себя дальше, я молча сидел, глядя ей в живот. Пауза слишком затягивалась, я чувствовал, как краснею.

— Неси аптечку, а там посмотрим, — нелепая фраза сама соскочила с моих губ.

Вика согласно кивнула. Судя по выражению лица, она этого ждала.

— Сейчас принесу, — её интонация отчётливо выдала волнение.

Даже не накинув ничего на себя, она колыхая грудями, прошла в свою комнату, а потом, позвякивая ключами от машины, всё также нагишом, вышла во двор. Через полминуты она вернулась, цокая высокими каблучками своих сабо, как манекенщица плавно и грациозно продефилировав передо мной по комнате с медицинским чемоданчиком в руках, который был гораздо больше стандартной аптечки. Совершенно не обращая внимания на свой вид, Вика вывалила содержимое чемоданчика на журнальный стол.

Чего там только не лежало. Шприцы, какие то тонкие трубочки, таблетки в коробочках, прокладки, зажимы и пинцеты, а поверх всего лежал прозрачный пакет с вагинальным зеркалом.

— С прошлой практики осталось, — видя моё любопытство пояснила она, стоя скрестив ноги и целомудренно прикрыв ладонями лобок.

— Это тоже оттуда? — буркнул я, выуживая из этой кучи открытую большую пачку VIZIT на двенадцать презервативов.

Всё ещё совершенно голая Вика, смущенно улыбнулась, взяла у меня открытую коробочку и подставив под неё ладонь, перевернула. На ладонь выпали смятые бумажки, блестящие обрывки от вскрытых упаковок презервативов и таблетки, видимо случайно туда попавшие.

— Вот чёрт, я думала ещё остались, — разочарованно произнесла она, заглянув во внутрь коробки.

Продолжая досадливо сжимать губы она, как бы раздумывая, бросила пустую коробку на стол и вопросительно глянула на меня. Взгляд был растерянный. Она не знала, как себя вести дальше, я это понял, когда сестра повернулась к окну, скрывая недовольное выражение лица.

Со спины её талия казалась ещё уже, а замечательные половинки аккуратной попки манили к себе. Не удержавшись, я встал и обнял Вику сзади, лапая при этом её упругие сиськи. Она было дёрнулась, но вырываться не стала, оставшись стоять на месте. Я действовал более уверенно, чем в первый раз, левой рукой продолжая тискать её грудь, а правой спускаясь по животу всё ниже и ниже, пока ладонь не нырнула в треугольник сжатых бёдер, которые всё же разошлись, открывая доступ к влажному лону. Мои пальцы вначале легко проскользнули в узкую жаркую щель, но сразу сжавшиеся мышцы влагалища туго обхватили их, уже медленно пропуская пальцы внутрь. Вдоволь наигравшись с её женскими прелестями, я развернул Вику лицом к себе и как заправский ловелас, прижав её к себе, долго поцеловал в алые губки. Мне пришлось немного привстать на цыпочки, потому, что Вика на тонких длинных каблуках была выше меня. Она не сопротивлялась, но и не помогала мне. Просто стояла, опустив руки оставаясь безучастной к происходящему, позволяя лапать и целовать себя, как будто ожидая окончания этой затянувшейся процедуры. Поцеловав ей шею и соски, я оставил кузину в покое, опять сев в кресло.

Она задумчиво поправила волосы, а потом словно подбирая слова, . . .

холодно произнесла:

— Я обычно против секса без резинки Только сейчас это уже не имеет значения, у меня просто нет выбора. Ты же сейчас меня потащишь трахаться, а я буду обязана выполнить твоё желание.

Теперь она даже не пыталась скрывать свою озабоченность. Однако было видно, что для моей сестры это уже был решенный вопрос, она даже не оспаривала моё право ставить ей условия, и не отговаривала меня, чего я совершенно не понимал. И вообще она, чуть ли не специально подталкивала меня к сексу, а ведь секс между нами это вроде, как действительно инцест. Только сейчас моральная сторона этого вопроса меня не интересовала, да и кузина похоже на этом не зацикливалась.

— Куда ложиться? Могу обслужить на диване или на моей кровати. Могу стоя, могу В общем в любой позе могу, хоть на столе меня разложи — ёрничала она. — Тебе выбирать, моё дело ноги раздвигать Все виды интимных услуг Пользуйся, не стесняйся.

Последнее она сказала с вызовом, прямо глядя мне в глаза.

— Это ты стесняйся, а мне то что, — парировал я, понимая, что Вика специально ведёт себя так вызывающе, чтобы скрыть свои эмоции.

— Я? — неискренне удивилась она. — Ну уж не дождёшься.

От одной только мысли, что вот так невзначай, моя взрослая сестра, будет сейчас мне отдаваться по настоящему, становилось не по себе. А Вика продолжала стоять, покусывая губы и скрестив руки на груди.

— Ложись на диван, — не глядя в её сторону ответил я, а потом встал и пройдя мимо кузины быстро раздвинул диван.

— Только всё должно остаться между нами. И вот ещё, что попросить тебя хотела, — Вика на секунду запнулась, словно не решаясь сказать, — конечно, это только рекомендация, но желательно в меня не кончать. Ладно?

Я так был занят сладкими мыслями о представленной нежданной возможности на этом самом диване поиметь такую шикарную женщину, что не соображая, машинально спросил:

— Почему не в тебя?

— Потому, что залететь могу, — ответила она, даже не удостоив меня взглядом.

Теперь я понял, про что она говорит, но что ответить не знал, поэтому промолчал, жестом показывая, чтобы она ложилась.

— Ты хоть полотенце подстелил бы, протечет ведь, потом отмывать придётся, — совершенно спокойно сказала она, когда ложилась.

Я достал махровое пляжное полотенце, а Вика подложила его под себя, потом повернула голову к стенке, видимо не желая встречаться со мной взглядом. Подушку она не попросила по той же причине. Во всех её действиях сквозило пренебрежение к тому, чем мы сейчас будем заниматься. Она словно отрабатывала обязательную повинность, хотя скорее всего для неё происходящее выглядело именно так. Это уже была не игра и она наверное понимала это, поэтому даже я почувствовал её хорошо скрываемое волнение.

Чтобы немного придать нашей забаве чувственности, ну и заодно показать Вике, что я не такой уж и неопытный юнец, хотя на самом деле это было конечно не так, я начал целовать её груди, улёгшись между, широко расставленных и согнутых в коленях, ног моей партнёрши. Так продолжалось пару минут, не более, я лежал на ней, мой вставший член тёрся ей о бёдра, но она не реагировала на мои поцелуи и ласки. И только когда я . . .

попытался войти в неё, а мой боевой конь пару раз неумело проскакивал мимо цели, Вика опытной рукой направила его в своё податливое лоно. Старательно насаживая неподвижно лежащую сестру, всякий раз глубоко входя и сразу выходя из неё, через некоторое время я почувствовал, что Вика совершает ответные встречные движения, и даже иногда сжимает влагалище, стараясь задержать мой ствол в себе. Так продолжалось какое то время, и я уже начал опять целовать свою, тихонько постанывающую, старшую сестрицу, как вся идиллия неожиданно прервалась. У меня началось бурное семяизвержение, причём произошло это так стремительно, что всё оказалось в потерявшей бдительность Вике, которая тоже не успела среагировать. Конечно, остатки моего финального выстрела надо бы было излить на её плоский живот, но было уже поздно, да и ситуацию бы это не спасло. Сейчас подо мной лежала растерянная женщина с полным лоном моей спермы.

6

Кстати очень правильно сделала Вика, посоветовав подложить под себя полотенце. Как только поникший член выскользнул из её влагалища, оттуда буквально выплеснулась сперма, белёсой кисельной жижей прокладывая путь из приоткрытых половых губ, вниз, через промежность и сжатое колечко сфинктера, к медленно образующейся лужице под попой. Если бы не подложенное полотенце всё это оказалось на диване.

Мы переглянулись, и я, не выдержав Викиного укоризненного взгляда, бодро вскочил с дивана, сразу натягивая на себя трусы и футболку.

— Просила же — размазывая сочившуюся из неё сперму и еле сдерживаясь, прошипела кузина.

Чтобы сгладить возникшую неловкость, я принёс из кухни салфетки, но моя сестра уже приподнявшись на локтях, вытирала между ног краем полотенца. Весь её вид говорил, что она возмущена моим поступком.

— Ты нарочно так сделал, я знаю. Проверяешь мою выдержку, да? Чего молчишь? — взвилась она, видимо думая, что я специально кончил в неё, типа из вредности.

— Вик, у меня так получилось, просто не сдержался, — я постарался сгладить обиду сестры.

Судя по поведению, сестрица была в бешенстве. И надо сказать ей это шло. С её лица совсем исчезли мягкость и округлость, скулы выступили сильнее, подбородок как будто заострился. Ее внешность стала более строгой, жесткой и, в каком-то смысле, более эффектной. На меня она не смотрела. Резко присев на диване, моя старшая сестра закинула ногу на ногу и глядя в пространство, словно обдумывая что-то, нервно покачивала босоножку-сабо на мысочке. В этом ракурсе, сабо с длиннющими каблуками, на ухоженных ножках моей сестры, выглядели как-то по проститутски. Только сейчас я припомнил, что она не снимала их, когда мы трахались.

— Ну ни фига себе не сдержался, — всё ещё злясь, ответила она, но взяв себя в руки, потом примирительно добавила: — Ладно проехали, сама конечно виновата. Я вообще не ожидала, что пачка будет пустой. Даже не помню, когда всё потратила, а может просто переложила

Вика нахмурилась, словно вспоминая что-то.

Постепенно кузина успокоилась. Она перестала раскачивать на кончике мыска сабо и сняла ногу с ноги, громко цокнув высоким каблуком по полу. Потом, словно опомнившись, Вика широко раздвинула бёдра. Теперь она, держа спину прямо, сидела на краю дивана с расставленными ногами.

— Извини, я совсем психованная, — теперь уже Вика старалась сгладить свой выпад. — Только не думай, что я так уж и испугалась, когда ты . . .

кончил в меня. Просто лучше перестраховаться, чем аборт потом делать.

Моя сперма всё ещё продолжала выдавливаться из приоткрытых половых губ сестры, когда она медленно окунула средний палец, на всю длину, во влагалище и так же медленно вытащила, брезгливо рассматривая, густо обмазанный тягучей полупрозрачной слизью, палец. Сделала Вика это явно, чтобы привлечь моё внимание и показать, что вытекло из неё далеко не всё, много ещё осталось внутри.

— Ты ещё оближи, — попытался пошутить я.

Моя сестра очень серьёзно посмотрела на меня и, не проронив ни слова, сунула измазанный спермой палец в рот. Потом она вытянула губы, как будто обсасывала длинный леденец и медленно вытянула палец изо рта, после чего облизала губы. Всё это время она смотрела на меня, словно ожидая мою реакцию.

— Фуу Во ты даёшь, — искренне удивился я. — А ещё так сможешь?

Вика хмыкнула, опять окунула палец себе во влагалище, поднесла к губам и тщательно обсосала. Делала она это демонстративно в замедленном темпе, причмокивая мокрыми губами. Мне почему-то сразу расхотелось с ней целоваться.

— В интимном плане от меня, ещё что потребуется? — её вопрос прозвучал излишне пошло, как будто она стремилась произвести на меня впечатление своим бесстыдством.

— А ещё раз можно тебя Ну это — я замялся, избегая произносить обидное, на мой взгляд, слово.

— Трахнуть? — неприязненно завершила мою фразу Вика, очень свободно и нарочито уверенно озвучив то, что я не решился произнести.

— Да, — подтвердил я.

Сестра недовольно сжала губы и согласно кивнула, а потом тряхнула головой, равномерно расправляя волосы. Её тонкие черты лица в полумраке казались окаменевшими. Она залезла на диван и встала на четвереньки, прогнув спину, как кошка. Выпяченная попка и раздвинутые точёные ноги словно приглашали войти в неё. Такую позу почему-то называют «встать раком», вспомнилось мне.

Я сразу всё понял и сбросив одежду, тут же пристроился к ней сзади. На этот раз мой член легко скользнул в её мокрое лоно. Вика охнула и отработанно ловко сделала движение мне навстречу.

Теперь я имел сестрицу не торопясь, растягивая удовольствие. Вика смачно ойкала, когда мой член, хлюпая входил в неё полностью, но я держал сестру за узкую талию, не давая заваливаться вперёд. Мои яйца со шлепком соприкасались с её лобком. Иногда член выскакивал из Викиного влагалища, и оттуда с характерным звуком выходил воздух, попавший во время фрикций.

— Не в тебя? — тяжело дыша, спросил для порядка я, в один из таких моментов.

— Теперь уж, какая разница, — цинично ответила сестра, прижимаясь грудями к дивану, чтобы удобней принять мой выскочивший член.

Наконец Вика заойкала, припала к дивану и стала судорожно вырываться, пытаясь соскочить с моего члена. В её ойканье послышалась какая-то обречённость, наполнившая меня чувством победы, и в этот момент я разрядился опять в сестрицу.

Чувствовалась усталость, да и всякое возбуждение прошло, хотелось только остаться наедине и переварить впечатления сегодняшнего вечера. Скорее всего, похожие чувства испытывала и Вика, которой наверняка тоже хотелось отдохнуть.

— Ну если ты не против, то хватит на сегодня, — измождённо попросила она, когда я слез с неё. — Я ведь прошла испытание, претензий нет?

Я кивнул, понимая, что получил от сестрицы и так слишком много.

— Только не думай, что замучил . . .

меня сексом, — опять высокомерно взвилась она и осеклась, добавляя уже просительно. — Если ты точно ничего не хочешь от меня, то я одеваюсь. Можно?

— Как хочешь, — миролюбиво отозвался я, не зная, серьёзно ли она просит у меня разрешение или так прикалывается.

Вставая с дивана, она пренебрежительно фыркнула, и торопливо подхватив чёрный пеньюар, почти бегом скрылась у себя в комнате, быстро отстукивая высокими каблучками цок-цок-цок по деревянному полу.

Пока она приводила себя в порядок, я вышел на улицу, подышать свежим ночным воздухом, стараясь ни о чём не думать. Но из головы не выходил её последний вопрос. Почему она спросила разрешение одеваться? Получалось, что без моего формального согласия она так бы и оставалась лежать обнаженной? Я совершенно этого не понимал. Зачем спрашивать если можно взять и просто уйти. Но Вика, тем не менее, спрашивала разрешение, как будто ей надо было показать, что она по любому выполнит то, что я скажу. И вообще, почему если даже ей что-то не нравилось, она всё равно это выполняла, хотя вполне могла бы и отказаться? Ведь реально её ничего кроме собственных слов, о выполнении любых моих желаний, не держит. Или всё-таки держит? Неужели не хочет, чтобы я принял её отказ за проявление стыда у такой опытной, взрослой женщины? Кстати, такое толкование было бы наиболее близко к истине. Именно стыд или испуг она уж точно не хотела бы мне показывать, скрываясь за напускной уверенностью даже во время секса.

Вопросы возникали, а я пытаясь на них ответить вдруг почувствовал, что всё гораздо проще. Вначале, действительно она выполняла мои желания потому, что сама же пообещала это делать и не хотела выглядеть проигравшей. Она всячески старалась доказать мне, свою взрослость и сексуальную раскрепощенность, но потом, на определённом этапе, ко всему этому добавился ещё страх. Да, да, именно страх, что её интимные фотки останутся у меня, или ещё хуже, их кто-нибудь увидит. Вот и получается, что сочетание страха и желания доказать мне свою выдержку, делает её такой сговорчивой и податливой. При этом ещё не известно, что в этом сочетании играет главную роль. Но по любому, она не станет афишировать, что испугалась фотографий, всячески показывая, что выполняла мои желания потому, что она современная женщина без комплексов, которая не делает из случайного секса проблему.

Придя к такому заключению, я даже немного обрадовался. Получается Викой можно немного манипулировать в дальнейшем, только надо придумать как. Пока я размышлял, кузина, не проронив ни слова, успела проследовать мимо меня в душ и обратно. Значит прошло не меньше пятнадцати минут.

Когда я вернулся, то застал Вику, в светлой футболке, расположившуюся на диване и с интересом рассматривающую свои фотографии в моём телефоне. Вот чёрт, подумал я, лоханулся, оставил телефон без присмотра. Лишь бы не нашла копии. Но судя по всему она открыла фотки через настройки камеры, значит спрятанное на карте памяти, она не видела.

— Компромат лучше уничтожить, побаловались и все, надо соблюдать осторожность, вдруг кто-нибудь увидит, мне же это совсем ни к чему. Правильно? — совершенно обычным голосом, как будто ничего не было, произнесла она, удаляя все просмотренные снимки.

Я сделал вид, что расстроился, а Вика отложила телефон и удовлетворённо улыбнулась, . . .

ни о чём не догадавшись.

— Мне не хочется стать чьей-то бесплатной проституткой из-за таких фотографий, — подмигивая мне, добавила Вика.

— Как это? — по инерции задал вопрос я.

— Просто, вот как. — Усмехнулась она, и направилась в свою комнату, с видом победительницы.

ЧАСТЬ 3

1

Утро следующего дня опять выдалось солнечным. Проспал я долго, часы показывали половину двенадцатого. Сквозь плотно зашторенные окна в комнату пытался пробраться день. Прослушивалось жужжание шальной мухи, безуспешно тараневшей стекло в поисках выхода который, как всегда, был на пару сантиметров в стороне от нее. Вчера я долго не мог заснуть, прокручивая события дня, так и не решив, как теперь вести себя с Викой. Скорее всего, надо делать вид, что ничего не произошло, вдруг она переживает, что переспала со мной. Вот и сейчас проснувшись, я вспомнил вчерашний вечер, задавая себе всё тот же вопрос. Меня смущало, что Вика старше меня, да ещё и моя двоюродная сестра, поэтому секс между нами, как я уже понимал, это не хорошо, хотя угрызений совести совсем не чувствовал, даже наоборот хотелось ещё раздеть и облапать свою старшую сестрицу. Только наверное она будет против этого. Помнится, она ещё про инцест упоминала, но явно саму Вику это тогда не беспокоило, иначе бы не трахалась со мной.

Ну ладно, наконец решил я, хватит накручивать самого себя и переживать. Главное фотографии то у меня всё равно остались. Эх, хорошо однако я придумал скопировать их!

По отсутствию посторонних шумов стало ясно, что дом пуст. Потягиваясь и всячески еще продлевая утреннее валяние в постели, я наконец встал, заглянул в комнату Вики и на кухню, после чего окончательно убедившись, что никого нет вынул телефон и стал рассматривать вчерашние фотки. На всех снимках Вика демонстрировала себя во всей красе. Жаль конечно я не делал видео. Мечтательно просмотрев фотографии, мне безумно захотелось всё повторить.

Понимание, что Вики нет и во дворе, пришло как-то неожиданно, подойдя к окну, я обнаружил отсутствие её машины. Сначала был испуг, что она обиделась и уехала домой, но быстро пришло уразумение, что если вещи на месте, то скорее всего она просто куда-то отъехала. Поразмыслив ещё, я понял, что не станет она уезжать домой из-за вчерашнего, не в её интересах выносить сор из избы. Да и дуться на меня было не за что. Я же её не неволил, она сама мне вчера всё позволяла, включая и секс.

Пришлось позвонить ей, чтобы понять, что происходит. Вика сразу взяла трубку, бодро сообщив мне, что едет назад из магазина. Голос её был дружелюбен, и мне стало понятно, что она не обижена, значит всё в порядке. От души отлегло.

Получается у меня есть ещё минут десять, пока Вика будет в пути. Надо перекачать вчерашние фотки в нетбук, как раз успею. Сделав это, я опять внимательно, уже на большом экране, просмотрел снимки. Замечательно! Несколько темновато, но видно всё хорошо.

— В магазин съездила, чего-то проснулась рано. Ну и дыра тут у вас, даже аптеки нет. На том берегу сказали ближайшая, так туда ехать хрен знает как в объезд, — выкладывая из сумки продукты негодовала она когда приехала. — Как в деревне глухой. Презики, когда в магазине покупала, продавщица меня . . .

за прошмандовку, наверное, приняла, так смотрела подозрительно.

На кухонный стол легла прямоугольная пачка презервативов. Поймав мой вопросительный взгляд, она заулыбалась и в обычной своей манере съязвила:

— На чужой каравай рот не раскрывай. Это в автомобильную аптечку. Запас.

День пролетел незаметно. Мы сходили в лес, а после обеда опять купались и загорали. Вика с наслаждением рассказывала всевозможные анекдоты и с усмешкой наблюдая за мной, при этом делая вид, что вчера ничего не было. Мне жутко хотелось опять потрогать ее груди и аппетитную попку, когда она загорала, но Вика сегодня была неприступной, пресекая любую попытку приобнять себя. Она специально, поигрывая со мной, как с кошка с мышкой, пользовалась любым предлогом, чтобы показать свою стройную фигуру в открытом купальнике, принимая эротичные позы, но предложение поиграть в какую-нибудь карточную игру не поддержала, высокомерно сказав:

— Опять на желания, и всё такое прочее, не хочу, а просто так не интересно.

— Ага, испугалась! — попытался раззадорить я её.

— Чем же ты сегодня меня испугать можешь? — насмешливо откликнулась кузина. — Вчера вроде уже пробовал. И что?

— Ах да, у тебя же теперь презервативы есть, — на ходу импровизировал я. — Ты поэтому смелая?

Она пожала плечами, и озорно стрельнув глазами в мою сторону, отрезала:

— Не говори ерунду.

Потом замолчала, словно что-то обдумывая, но уже через мгновение её словно прорвало:

— Презервативы совсем ни при чём. Вчера же их не оказалось, но мне это не помешало выполнять твои желания, — Вика с превосходством победительницы посмотрела на меня. — Конечно, я немного переживала, что мы не предохранялись, и ты это видимо заметил, но предосудительного в этом ничего нет. Я ведь не обязана была свои эмоции полностью скрывать, ты мне таких условий не ставил. Мне надо было просто не стесняясь выполнять твои желания, и я с этим легко справилась. Разве не так?

— Откуда мне знать насколько легко это для тебя было, — вывернулся я.

— А тут и знать нечего. Легко и без проблем, — произнесла она раздражённо, словно бахвалясь. Потом немного подумав, и видно мне в отместку, спесиво сообщила: — Я почему-то думала ты от меня будешь требовать что-нибудь посерьёзней обычного траха. А ведь игра на желания даёт столько возможностей сделать из женщины послушную марионетку, для сексуальных развлечений Ты столько упустил Мы ведь на самом деле совсем неправильно играли, ты просто не спросил, какие у тебя есть возможности, а я не стала углубляться в правила.

— Что значит неправильно? — удивился я столь резкому и откровенному признанию. — А как надо было?

— Надо было наказания использовать, а ты этого не делал, потому, что не соизволил правила игры на желания узнать, — с нескрываемой самодовольной иронией сообщила сестрица, и подленько улыбнулась. — Мог бы от меня гораздо больше получить и пользоваться мною подольше и поинтересней. Вот так-то.

— Это как? — недоумевая, спросил я.

— Да так. За всякое смущение и лишние разговоры заставляют выполнять дополнительные желания, как правило, очень обидные, но это когда играют на ограниченное количество желаний. Могут, например, в пастель сразу с тремя уложить Или бутылку затолкать сам понимаешь куда — сестра запнулась, словно проговорилась и поморщилась. — Поначалу ощущения мерзкие, чувствуешь себя . . .

использованной Потом привыкаешь и уже не думаешь про это. Да и на время когда играют, то тоже можно очень строго наказывать и ещё прибавлять дополнительное время.

Что такое «сразу с тремя» я догадался, видел много раз в порнофильмах, как разбитную девицу смачно имеют сразу три ухаря. Поэтому удивился, с какой лёгкостью она про такое сказала, словно это было совсем обычное для неё дело.

— Что ты имела в виду, когда сказала «очень строго», — специально спросил я, чтобы кузина понервничала.

— Не важно У тебя вчера всё равно не было повода проделать это со мной, — поспешно и путано ответила она, — обычно так поступают с женщиной, если она Если в неё кончили А она, скажем так, недовольна

— Так ты вчера вроде недовольна была, когда

— Неправда, — с нотками досады перебила Вика. — Это только первый раз Потом я молчала

— Ага, помню, помню, как ты молчала, — съязвил я, довольный, что могу её позлить.

— Ты не видел, как другие психуют Особенно когда ни разу не залетали до этого, — надулась сестра. — Если уж на то пошло, играй мы вчера как положено, по правилам, я вообще не имела права просить не кончать в меня, а уж тем более предлагать презервативы. Мне даже нельзя было бы предохраняться без твоего разрешения. Всё это серьёзные нарушения, за которые жёстко наказывают. Что ещё знать хочешь?

— А ещё за что наказывают? — перевёл разговор я.

— За всё! Например, за то, что сжала ноги, или за то, что вскрикнула, ну или за то, что сперму не проглотила, — чопорно перечислила Вика. — Да мало, ли что ещё можно ещё придумать в качестве причины. Используя наказания, ты вообще мог делать со мной, что угодно. Мне бы оставалось только терпеть и помалкивать. Такие вот правила, но ты ими не воспользовался Кто не успел, тот опоздал Проехали.

2

Сестра старалась говорить уверенно и спокойно, но присутствовало ощущение, что она взболтнула лишнее и теперь пытается достойно выкрутиться.

— Жалко, что вчера ты про это не рассказывала — начал было я, но осёкся поймав на себе пронзительный взгляд кузины.

— Вот потому и не рассказывала, чтобы у тебя соблазна придумывать всякую хрень, типа грузиков на половые губы, или инсеминации, не возникло. Все вы одинаковые, вам только дай волю, сразу измываться начинаете, — ответила Вика снисходительно и показала мне язык.

Это получилось так смешно, что мы засмеялись.

— Что ещё за инсеминация?

— Вот ты любопытный, где не надо, — она наигранно погрозила мне пальчиком, и смущенно примолкла, потом махнула рукой, мол, всё равно уже всё разболтала, чего теперь скрывать, принялась растолковывать, — Это когда сперму прямо в матку вводят. Можешь сам набрать в поиске ютуба это слово, и увидишь наглядно, что и как. Только там показано, будто это сложная процедура, на самом деле всё гораздо проще и быстрее. Именно так и наказывают строптивую девицу, если при половом акте, она предохраняется самовольно или паникует, когда во влагалище кончают. Как говориться, боязнь залететь не освобождает от исполнения обязанностей. Клин клином вышибают. А уж после такого наказания залететь больше вероятности, поэтому лучше потерпеть, и дать кончить в себя. Кстати, в этом . . .

случае, обязательно надо вылизывать, то что вытечет

Вика взглядом показала себе между ног и холодно улыбнувшись, проимитировала, как подставив ладонь к лону, собирает вытекающие соки, а потом сливает это себе в рот и слизывает остатки. Вышло реалистично и изысканно пошло.

— Ой, что-то отвлеклась, — она встрепенулась, кокетливо вскинув брови. — Так о чём я? Ага, про искусственное осеменение Берут шприц, набирают сперму, надевают, например, тонкую катетерную трубочку, потом вводят её через цервикальный канал поглубже в матку и всю сперму из шприца туда выдавливают. Понятно излагаю?

— Если честно, то ни фига не понятно, через чего куда, что вводят, — отозвался я, зная Викину страсть строить из себя учительницу.

— Надо было вчера, прежде чем тащить меня в койку совокупляться, взять вагинальное зеркало и рассмотреть моё женское естество, времени было предостаточно. Тебе бы только трахаться, — надменно съязвила она, а потом заученными фразами объяснила: — Цервикальным каналом называется участок шейки матки, соединяющий маточную полость с влагалищем. Этот канал, по сути, отверстие такое, его еще называют зевом иногда. Не слышал? Ну вот именно через него во время менструации выделяется кровь, а во время незащищенного полового акта он становится воротами для сперматозоидов. Вот ты спускал в меня вчера, моё влагалище долгое время было заполнено твоей спермой, а через цервикальный канал сперматозоиды проникали в матку, и если бы у меня была овуляция, могло произойти оплодотворение

— Да что ты говоришь, — передразнил я её, хотя конечно понимал, что будущий врач, уж наверное знает, что говорит.

— Кстати если бы ты посмотрел этот канал у меня, то увидел ровное круглое отверстие, это говорит, что я ещё не рожала. А если бы рожала, то он был в виде растянутой полосочки, — продолжила Вика, не замечая мою реплику. — Так вот когда сперму искусственно вводят в матку против воли женщины, то для неё это как изнасилование, даже ещё обиднее.

— Так для этого наверное специальный инструмент нужен, — продолжал допытываться я.

— Ничего там специального не надо, — отмахнулась Вика, — шприц да тонкая трубка от катетера длиной сантиметров тридцать. Делов то. Даже у меня в аптечке всё это есть. Нет, конечно надо ещё влагалище вагинальным зеркалом раскрыть, как можно шире, и лечь правильно, но это уже детали

— Прикольное наказание, — ответил я, чтобы разговор не затух.

— Чего прикольного то? — завелась неожиданно она. — Ты представляешь что при этом чувствует женщина? Даже не в том дело, что необработанная сперма, при неудачном введении, может раздражение спровоцировать, а когда её вводят очень много, может и лёгкие болевые спазмы вызвать. Самое главное, вообще-то в том, что очень реально оказаться беременной. Это прикольно для тебя? Да?

Вика возмущённо передёрнула плечами, как будто я только что проделал с ней то, о чём она мне рассказывала, потом, немного успокоившись, заговорила снова.

— Не поймёшь ты И зачем я тебе это всё рассказываю

Я и сам чувствовал себя очень неуютно от Викиной тирады, понимая, что взболтнул глупость.

— Какой смысл так наказывать? — поинтересовался я, заглаживая свой промах. — Слишком мудрёно

— Смысл очень простой, помучить, и заставить переживать. Ведь если у женщины овуляция, то вероятность зачатия очень велика Чего не понятного? . . .

Такое издевательство над собой, не каждая выдержит

— А ты бы выдержала если бы вчера тебя так — начал было я, но остановился, проклиная себя за нелепый вопрос.

— Мне двадцать шесть лет, я же не девственница восемнадцатилетняя, которая не знает, что при залёте делать, — язвительно ответила Вика, а потом словно поняв смысл моего вопроса, возмущённо встрепенулась. — Нашёл о чём спрашивать свою старшую сестру

Кузина, как мне показалось, специально упомянула про свой возраст, подчеркнув, в очередной раз, свою опытность и взрослость. А фраза про девственницу восемнадцатилетнюю, был явный намёк на меня. Я даже за это немного обиделся на Вику. Снова захотелось уколоть её или подразнить.

— Хорошо, буду знать, какие возможности упустил, — подковырнул я сестрицу. — Ты меня должна благодарить, что легко отделалась.

— Вот уж, спасибо дорогой Только повода я не давала себя наказывать. Мы и так без презерватива трахались, — на полном серьёзе ответила она. — Ты вчера получил от меня всё, что хотел. Я же не возражала против полового акта, не сопротивлялась и не мешала кончать мне во влагалище, и даже не предохранялась. Кстати тоже могла залететь от тебя, чего очень надеюсь, не произошло, тьфу-тьфу-тьфу И вообще, хватит об этом. Надоело! Ты бы лучше про контрацептивы спрашивал и про то, как мне не забеременеть во время секса. Вот знаешь, что такое календарный метод контрацепции?

Дальше Вика, назвав меня неучем, с надменностью учителя, прочитала мне целую лекцию, рассказывая, про какую-то овуляцию и менструальном цикле, из чего я только понял, что наибольшая вероятность залететь у среднестатистической женщины это период в десять дней, если отсчитать их первый день за двадцать дней до начала следующей менструации. Короче целая наука с формулами и графиками.

Потом она, видя мою скучающую физиономию, на примере себя рассчитала свои опасные дни. Выходило, что вчера у неё был как раз последний безопасный день, и чем дальше, тем больше вероятность зачатия. Ну а самый благоприятный в этом плане у неё конец недели.

— Но это ещё не значит, что в конце недели, если в меня сперма попадёт то стопроцентно наступит беременность, нет конечно, но вероятность большая, эдак процентов тридцать, — прокомментировала расчёт сестра. — Я регулярно свои месячные отслеживаю.

— Получается ты вчера по любому не могла залететь, — констатировал я. — Зачем тогда эти разговоры про беременность?

— Ух, ну как же тебе объяснить Вот смотри. — Вика подняла ровный прутик, — Если я его буду перегибать, где он сломается?

— Посередине, наверное, — предположил я.

— Верно, — кивнула она, — там и должен по всем правилам. А сейчас посмотрим, как будет на самом деле.

Прутик сломался прямо около её руки. Кузина выразительно посмотрела на меня.

— Все эти расчёты очень условны. На самом деле, если овуляция будет, например в воскресенье, то можно не предохраняться до четверга. Просто всегда берётся с запасом, на всякий случай. Понял?

— Не совсем, — ответил я. — Тогда чего ты боялась, если столько времени в запасе есть.

— Сколько уже можно Повторяю ещё раз. Я ничего не боялась, не придумывай, хватит каждый раз меня этим подковыривать, — с нотками лёгкой истерики воскликнула она, — просто рисковать не хотела. Совсем точно . . .

рассчитать овуляцию нельзя, вдруг раньше наступит. А твой сперматозоид может прожить во мне, вернее в моих маточных трубах, несколько дней. А потом бац, и я беременна. Тебе то конечно пофигу, а мне аборт На ранних стадиях это таблетками делается, очень неприятно знаешь ли И обидно

Вика ещё, что то запальчиво пыталась мне объяснить, но я её уже не слушал. Всё это время я возбужденно обдумывал идею, как заставить Вику опять выполнять мои желания, уж я при этом вдоволь поразвлекался бы с ней. Как будто угадав о чём я думаю, она опять, показушно снисходительно повздыхав, сказала, что таким необученным мальчикам, это она про меня так, вообще бы надо запретить о сексе помышлять, чем сильно меня уколола, подтолкнув ещё раз помечтать, как бы я поиздевался вчера над ней, если бы знал, что сегодня она будет себя так вести. Словно в насмешку над моими мыслями, Вика рассказала историю про свою подругу.

3

Подруга работала секретарем в офисе одной небольшой фирмы. Обладая хорошей внешностью, она вела себя достаточно раскованно и на одной из вечеринок, познакомилась с пронырливым бизнесменом, который через некоторое время предложил ей аналогичную работу, за очень хорошую зарплату, но при этом намекнув, что потребуются еще и другого вида услуги, которые будут оплачиваться дополнительно. Ира, так звали подругу, не комплексовала по этому поводу. На этой, да и на прежней работе она уже делала нечто подобное, потому согласилась. После собеседования, на котором всем стало ясно, что она ничуть не против дополнительно оплачиваемых обязанностей, ее для проверки просто трахнули, и только потом взяли на работу. Со временем стало ясно, что как раз обслуживание компаньонов директора и его боссов есть основная её работа. Как правило, она вместе с другой секретаршей, Светой, приезжала в сауну, куда прибывало расслабляться руководство. Сначала обсуждались деловые вопросы, Ира и Света развлекали, одновременно прислуживая, а затем на десерт их имели по очереди. Через полгода директору намекнули, что она всем поднадоела, так как в качестве хорошо оплачиваемой секретутки трахается довольно посредственно, имея сильно завышенное на этот счет самомнение, свойственное девушкам с периферии. Да и к тому же стала много говорить. Поэтому Иру предложили поставить на место, для начала бесплатно уложив ее под приехавших партнеров по бизнесу. Сначала она отказалась, тогда это приобрело ультимативную форму — развлечь компанию деловых партнеров, иначе вылет с работы. И Ире, привыкшей к деньгам за это время, ничего не оставалось, как только, преодолев остатки гордости, согласиться.

В назначенное время ее привезли в закрытую элитную сауну, где сразу предупредили, что сегодня она будет одна на всех. Там уже отдыхали пятеро мужчин, во главе с ее директором. Под одобрительные реплики собравшихся, она разделась. Ее восхищенно обследовали взглядом. Для начала решено было, чтобы Ирина отсосала у всех по очереди. Кончали в рот, ей обязательно надо было все проглатывать. Потом вместе с ней часть участников перешли в массажную комнату, где ей устроили групповую карусель, трахая во всех мыслимых позах и во все возможные места. Делали это по трое или сразу все. Пришедшие новые участники тут же присоединялись к процессу. Другие в это время парились. В промежутки между сменой состава ее, с вытекающей отовсюду спермой, ставили . . .

с широко расставленными ногами раком и использовали в качестве столика для пивных кружек, периодически для развлечения, трахая в зад. Ирину никогда так не унижали, да еще в присутствии стольких людей, но через некоторое время она, потеряв счет, сколько заходов обслужила, даже почувствовала сильное возбуждение от происходящего.

После полутора часов непрерывного секса, ей дали пятнадцать минут отдыха, чтобы привести себя в порядок и принять душ. Вернувшись назад, Ира поняла, что это была только разминка перед основным шоу. Но останавливаться уже не было смысла. Она твердо решив, что назад пути нет, вошла в комнату. Все участники были в сборе, а у одного в руках был пакет из секс шопа. Ей приказали нагнуться и расставить ноги, опираясь руками на низкую табуретку. На зажимах к соскам, а затем и половым губам, подвесили грузики, при этом во влагалище, густо смазанное прозрачной смазкой, покручивая и не спеша, чтобы ничего не повредить, на максимальную глубину пропихивали огромных размеров резиновый фаллоимитатор, каждый раз все глубже и глубже. Ире, чувствующей себя последней шлюхой, ничего не оставалось как только терпеть. Первый искусственный член, уже свободно заходящий на всю длину, сменился на еще более толстый и длинный. У Иры даже дыхание перехватило, когда член заправили в нее. Движение им больше напоминало пытку, ей казалось, что эта толстенная дубина разорвет все внутренности, но через некоторое время влагалище растянулось и уже спокойно пропускало резинового мучителя до самой матки. В эти моменты она даже поначалу вскрикивала. Цель этих экзекуций стала ясна когда, растянутое влагалище смогло глубоко принять широкий пластиковый цилиндр со специального вида сужением снизу, который не давал сомкнуться стенкам и в то же время сильно расширил входное отверстие. Нижняя часть упиралась в шейку матки, верхний край цилиндра был плотно обжат валиком половых губ, которые удерживали его внутри и не давали выйти обратно. Иру разложили на стоящем посреди комнаты массажном лежаке и с новыми силами принялись трахать по двое, одновременно в задницу и рот, меняясь местами, но теперь все спускали только в ее основательно расширенное цилиндром влагалище. Чтобы ничего не вытекло во время смены партнера, она должна была ладонями прикрывать промежность, убирая ее только для принятия очередной порции спермы. Ира, понимая, что это делалось специально, ждала окончания унизительной процедуры. Так с перерывами ее имели достаточно долго, пока она уже не могла удерживать протекающую сквозь пальцы тягучую жижу. Тогда из Иры вынули цилиндр а вместо него как пробку, не обращая внимания на её вскрики, загнали маленькую банку кока-колы. Под занавес, её заставили вылизать всё, что из неё вытекло. Но на этом всё не кончилось.

Оборвав свой рассказ, Вика высокомерно сказала, что больше мне знать не обязательно. Передавая ощущения своей подруги, сестра смаковала, подробно расписывая каждый эпизод. Она прямо сделала из Иры рабыню секса какую-то. Уж не знаю, придумала кузина всё, или на самом деле её подруга оказалась такой шлюхой, но откровенность рассказа будоражила воображение и поднимала бугор на моих плавках. А Вика, видя это, специально принялась натирать кремом свои длиннющие стройные ноги, подливая масла в огонь моего вожделения. У меня даже сложилось впечатление, что она была бы сама не прочь поучаствовать в нечто подобном. . . .

Эта история с ее подругой добавила мне желания на полную катушку раскрутить Вику на секс, сбив всю ее высокомерную спесь.

Вот тут я и вспомнил про Викины фотографии. Вот оно средство сделать её сговорчивее. У меня почти сразу возник план. Оставалось найти подходящий момент, и он наступил довольно скоро.

Уже собираясь идти домой, Вика вдруг попросила сфотографировать её на фоне реки. Вид и впрямь был отличный. Она в купальнике прислонилась к берёзе, а на заднем плане изгибалась река и зеленел, заросший высокой травой, луг.

— Оставь эту фотку на память, хоть и не голая, но хорошо здесь получилась, — весело пошутила она, просматривая фотографию на телефоне. — Конечно совсем раздетой я бы более соблазнительнее выглядела Или ты так не считаешь?

Я не стал вступать с ней в дискуссию, пусть издевается. Самомнения ей не занимать.

— Бдительность превыше всего, поэтому уж извини, фотографироваться без купальника не буду, я же порядочная незамужняя женщина, — пафосно продолжала паясничать Вика, — которую дома ждёт ревнивый жених.

— Вот незадача, — невинным голоском пропел я, — а у меня остались фотографии где порядочная женщина лежит голая и раздвигает поднятые ноги И что же теперь делать если жених это увидит?

— Что-то не поняла про, что ты? — Вика даже сняла тёмные очки, пытливо глядя на меня.

Потянув паузу, я рассказал про оставшиеся копии тех самых снимков, которые она считает стёртыми. А ещё намекнул ей, что могу их в интернете разместить, где фотки может и женишок увидеть. В ее глазах отчетливо стало проглядывать беспокойство.

— Замечательно ты там получилась, все подробности видно, — съязвил теперь уже я, — кому показать, рты разинут.

Ну а чтобы окончательно добить, вмиг погрустневшую, сестрицу, пришлось показать ей на экране телефона несколько вчерашних фотографий.

— Только давай без глупостей, у меня ещё копии есть, — добавил я, видя, её намерение выхватить у меня телефон. — Ну и как ведут себя порядочные незамужние женщины в такой ситуации? — скабрезно намекнул я.

Вика молчала, сосредоточенно что-то обдумывая. Лицо её выражало то озабоченность, то злость, то растерянность. Наконец она натянуто улыбнулась и устало вздохнув, словно отгоняя прочь сомнения, произнесла развязно:

— Готова отработать, так сказать, натурой.

— Это как? — не показывая заинтересованности, отозвался я.

— Могу как вчера — смутилась она.

— Маловато будет, за такие шикарные снимки, — начал набивать цену я.

Тогда, стараясь не показать волнение и свести в случае чего все к шутке, Вика предложила: — Давай придумай сам, что бы ты от меня хотел. Я выполню, а ты снимки уничтожишь, идёт?

— А если не сможешь выполнить? — мне очень хотелось уколоть её самолюбие.

— Постараюсь не разочаровать тебя, — парировала она, и тут же строгим тоном женщины знающей себе цену уточнила. — Только сразу говорю, бегать голой по улице или отдаваться первому встречному, я точно не буду.

Я ответил, что вечером видно будет, переведя разговор на другую тему. Мой план явно удался, кузина была на крючке. Теперь она обязательно вернется к этому разговору, поэтому можно было не спешить.

ЧАСТЬ 3

1

Вечером, после нескольких попыток правильно закрепить телевизионную антенну на крыше дома, мне удалось наконец настроить телевизор. Теперь хоть было чем заняться, когда совсем стемнеет. Хоть солнце клонилось . . .

к закату, на улице было достаточно светло и жарко. Я выволок из сарая старый велосипед, решив немного привести его в рабочее состояние. Рабочее — это сказано сильно конечно. Казалось, он был живой и обладал шкодливым характером. Разобрав и смазав заднюю втулку, я никак не мог устранить появляющийся после каждой затяжки люфт. Простое занятие вызывало кучу эмоций. Велосипед сдаваться не хотел, так же как и я. Сражение с механикой прервала темнота и ее лучшие друзья комары. Эти маленькие сволочи так усердно находили бреши в одежде, что порой казалось, кто-то руководит ими, специально выбирая самые ответственные моменты. Плюнув на разобранный велосипед, мне пришлось ретироваться от ненасытных маленьких кровососов, в дом.

В комнате кузина расположилась на диване с чашкой чая, смотря телек. Я тоже наскоро сварганил пару бутербродов и наполнив кружку, сел рядом. Вика никак не отреагировала на мое присутствие. На экране две головы дискутировали о вечной жизни, обсыпая друг друга непонятными химическими названиями, ну в общем меня это не захватило. Лайфньюс меня интересовал гораздо больше, и я уселся с компом в кресло читать, краем глаза иногда поглядывая в сторону кузины. Странное дело, через некоторое время Вика сама попыталась привлечь мое внимание.

— Душно-то как у нас. Надо было на это окно тоже сетку повесить, чтобы открывать.

Теперь уже я старательно делал вид, что все мое внимание поглощено чтением и ничего происходящее вокруг не замечаю. Еще немного посидев, Вика сняла футболку, пару раз обмахнувшись ей. На ней остались красивый черный бюстгальтер и шорты. Очень возбуждающее получилось зрелище. Я ждал продолжения нашего разговора.

— Придумал, как мне расплачиваться за фотки? — наконец не выдержав, спросила она.

Отложив нетбук, я сделал вид, что задумался, разглядывая при этом ошеломительно стройные ноги кузины. Вика перехватила мой взгляд и встав, сняла шорты. Теперь она была только в вызывающих черных кружевных трусиках и подстать им бюстгальтере. Она всячески намекала о своем согласии к любым условиям.

— Да, есть одна идея, но даже не знаю, как ты ее воспримешь. Вдруг тебе не понравится, — начал я нарочито предупредительно. — Ведь придётся не только раздеваться.

— Ой-ой-ой, какой заботливый, — завелась Вика. — Давай, не тяни.

— Помнишь ты мне про свою подругу рассказывала — начал было я, но сестра сразу перебила.

— Всё понятно, можешь даже не продолжать. Так и знала, что захочешь помимо пастельных развлечений, ещё и покомандовать. Будешь испытывать моё терпение? — спросила она это так презрительно спокойно, словно догадавшись обо всём наперёд. — Дура, что про наказания тебе рассказывала, ох дура.

— Совершенно верно, — подтвердил я её худшие опасения, — хочу до конца недели попользоваться тобой. Если ты выдержишь, то снимки удалю, если нет, то извини. Как тебе такое?

— И всего лишь! Мог бы придумать что-нибудь более экзотичное! Мне даже теперь самой интересно, что ты сможешь от меня потребовать, чего я откажусь сделать, — самоуверенно заключила она, хотя получилось немного неубедительно. Вика откровенно блефовала.

— Это еще не все. Отговорки типа, я устала, мне больно, у меня затекла спина, мне стыдно, я могу залететь, и прочие, это твои личные проблемы, которые меня не касаются.

— Я уже взрослая девочка, переживу, — сразу раздраженно оборвала она . . .

меня.

— Очень хорошо. Значит согласна и никаких возражений нет? — я даже сам не поверил, что сестра так быстро согласилась с довольно кабальными условиями её испытания, хотя я бы назвал это добровольно-принудительным изнасилованием.

Видимо кузина была готова к подобному и прекрасно понимала, что дёшево не отделается, но ее самолюбие и высокомерие не позволили показать испуг и отступить.

— Можно подумать у меня есть выбор. Проверь хоть сейчас, — сама предложила она, стараясь не выглядеть подавленной, — я согласна.

Я всё ещё удивляясь, как же мне так повезло, разглядывал Вику уже как секс-игрушку.

— И можешь не смотреть на меня как на проститутку, ты вряд ли меня этим проймешь, — как бы доказывая свою выдержку, с вызовом добавила она.

Не дожидаясь моего ответа, Вика расстегнула бюстгальтер. Я заворожено наблюдал, как она раздевается.

— Пойдем в твою комнату на кровать, — сказал я ей.

Кузина, демонстративно давая понять, что подчиняется только телом и то не по своей воле, вызывающе виляя изумительными бедрами, направилась к двери. У себя в комнате она взяла из, неубранной после вчерашнего, аптечки, купленные утром презервативы и быстро положила их под подушку. Я с удовольствием оглядел точёную фигуру обнаженной Вики. Встав около кровати, она ждала дальнейших указаний.

— Ложись.

Немного помедлив, она легла поверх накидки на спину. Возбужденно я начал легонькие и нежные поглаживания груди, то по отдельности, то обеих сразу а затем сосредоточился на соске теребя его сперва пальцами, затем лаская губами и языком. Мне показалось, что от этого роскошная грудь набухла и стала полнее. Помня, как это происходило в порнушных фильмах, я, слегка полизывая, ласкал верхушку и ареолу своим языком, потом, не выдержав, полностью вобрал в рот тугой сосок. Вика задышала глубже. Посасывая его я восторженно ласкал расслабленное женское тело, постепенно от упругих сосочков спускаясь вниз. Достигнув манящего влажного лона, легонько коснулся головки клитора. Вика вздрогнула, задвигала бедрами и попкой, чуть приподнимая ее, дыхание начало меняться. А когда я провел ладонью по гладкой промежности Вика неожиданно, плотно прижимаясь горячей раскрытой вульвой к ладони, задергала низом живота. Ее возбуждение передалось мне. Совсем потеряв контроль над собой, я раскрыл лепестки губ, а языком проник в теплую раскрытую пещеру влагалища, производя круговые движения. Пещерка имела приятный сладковато-кислый привкус. Свободной рукой я поглаживал груди, живот, бедра, а пальцами другой руки продолжал поглаживать вокруг клитора, не прекращая вращать языком внутри наполненного влагой влагалища. Вика еще интенсивнее заерзала задом. Стало понятно, что я на верном пути и у кузины приближается оргазм. Мое возбуждение достигло апогея, член просто разрывал штаны. Не отрываясь я начал кончиком языка, очень нежно, водить вокруг клитора, чувствуя как он твердеет и растет, высовываясь все больше и больше между потемневших губ вагины, затем полным языком накрыв его стал хорошенько вылизывать, увеличивая нажим. Вика застонала. Тело ее напряглось а дыхание сделалось сбивчивым и частым. Нет, все ж не зря прочитал технику секса в интернете! Потом опять кончиком языка провел по напрягающемуся бугру клитора. Теперь я видел, как полностью возбуждена и остальная вульва — набухли и напряглись большие губы, сильнее разошлись в стороны и между ними появились выросшие мокрые лепесточки малых губ. Вика еще более интенсивно задвигала попкой . . .

и бедрами, а нё лоно увлажнилось. Не останавливаясь, интенсивно обрабатывая клитор кузины языком и губами, я легонько всунул в вагину большой палец. Вика прогнулась, задергалась постанывая. Влагалище, ритмично сокращаясь, выдавливало тягучую смазку, которая медленно потекла к анальной дырочке и ниже. Вика всё ещё дрожа всем телом схватила мою руку. Оргазм как взрыв потряс ее тело, покрыв поясницу и шикарные бедра поблескивающей испариной. Восхитительное зрелище женского оргазма все снова и снова прокручивались в мозгу. Затихши, кузина неподвижно с приоткрытым ртом распласталась на кровати.

2

Через некоторое время Вика потянулась, сев, поджав колени. В отличие от меня она выглядела спокойно и расслаблено. Мой же член просто пульсировал от возбуждения. Мне захотелось, чтобы Вика проделала то же самое со мной.

— Теперь твоя очередь доставлять мне удовольствие. Давай ротиком для начала, — произнес я, стаскивая с себя одежду.

Она, с готовностью вскочила, стараясь показать, что ничуть не смущена обращением с ней как с игрушкой для секс-забав.

— Как скажешь, — с притворной готовностью отозвалась она, зная, что возражать нельзя.

Встав рядом, кузина легко повалила меня на постель, расположившись в ногах. Мой член торчал, как ракета подготовленная к старту! Вика взяла его рукой, а у меня по телу от удовольствия поползли мурашки. Склонившись, она медленно облизала головку и прошлась языком по стволу вверх-вниз, вверх-вниз спускаясь до яиц, вылизывая и их. Я весь трепетал от наслаждения. Игриво и очень нежно Вика рукой стала ласкать яйца. Видимо ощупывание их доставляло и ей удовольствие. Образовав губами крепкое гладкое кольцо, она, взяв головку в рот, медленно опустилась к основанию, затем обратно. Я уже приготовился кончить, но она неожиданно прекратила движения. Посасывая верхушку напряженно стоящего ствола, она втянула его на половину в себя и потом быстро вынула изо рта, не ослабляя сжатия губ. Проделав это несколько раз, она опять начала медленно вылизывать член от головки до яиц. Это было подобно сладкой пытке, она доводила меня до верхней точки блаженства и отпускала, не давая кончить. Пропустив мою ногу между своих, Вика при этом еще и терлась грудями по ней. Опять взяв в рот полностью весь ствол, она, то увеличивая, то уменьшая темп, стала водить губами от головки до основания члена, держа руки у меня под ягодицами. Я задыхался от наслаждения, но и на этот раз она не дала мне выстрелить переполняющей яйца спермой. Очень медленно, с причмокиванием облизывая член, кузина остановилась на нежной складочке под коронкой головки. Водя по ней вверх-вниз, она довела меня до состояния, когда мой член готов был разорваться от притока крови, но спустить при этом невозможно.

Помучив меня таким образом еще немного, она сделала перерыв, продолжая рукой ласкать меня. Затем, снова плотно обхватив губами головку, Вика, увеличив глубину заглатывания и ускоряя движения, заработала ртом. Когда у меня уже начали дрожать ноги и в такт ее движениям подниматься зад, она ослабила темп и затем совсем отпустила меня. Тут я почувствовал, что член обтягивается чем-то прохладным. В полумраке было видно, как Вика умело натянула на него презерватив. Встав надо мной на четвереньки, она направила ствол себе в пещерку и медленно-медленно насадилась на него, совершая движения вверх-вниз лишь чуть-чуть, а я в такт . . .

ей поднимал зад. При этом кузина пожимала член влагалищем, усиливая трение головки о стенки. Наши движения становились резче и чаще. Я уже целиком входил в Вику. И тут у меня в мозгу словно произошла вспышка. По телу прошла судорога и рыча, не сдерживая себя, я начал кончать, заполняя презерватив спермой. Блаженство волной накрыло меня. Я лежал без сил, ничего не осознавая.

Ощущение реальности скоро вернулось, и я с наслаждением обнял лежащую рядом Вику. Предчувствие возможности воплотить с такой роскошной женщиной все свои сексуальные фантазии приятно возбуждало. Использованный презерватив Вика брезгливо, двумя пальчиками, положила на тумбочку и накрыла газетой. Наблюдая за действиями сестры я невольно перехватил её виноватый взгляд. Она поправила волосы и неуверенно проговорила:

— Не под подушку же я его положить должна.

Тут мне неожиданно пришла идея, как можно позлить эту брезгливую красотку.

— Оближи, — сказал я, выразительно переведя взгляд вниз.

Вика возмущенно уставилась на меня, а потом, не проронив ни слова, наклонилась и нехотя взяла в рот мой член, который от этого начал вставать. Обсосав, недовольная сестра вытерла рукой губы и насупившись села напротив меня, ожидая, чего я ещё придумаю.

Меня буквально распирало от ощущения власти над моей взрослой кузиной. А чтобы поиграть у неё на нервах и заодно посмотреть её реакцию, я объявил:

— В следующий раз трахаться будем без презерватива. Так интересней.

Вика удивлённо вскинула брови.

— И кончать будешь в меня? — её лицо выражало растерянность.

— Буду конечно, — назло ей ответил я. — Разве ты против?

Сестра злилась, и это не получалось скрыть.

— Но в меня не желательно, ты же знаешь — нервно и отрывисто заговорила она, и вдруг спохватившись, несвязно залепетала, словно оправдываясь, — Нет, я конечно не против если в меня Да и не мне решать Ну, просто может хватит того раза Короче я конечно согласна, только лучше с противозачаточными Можно купить вагинальные А пока давай не в меня

Она опять запнулась. Воцарилась тишина.

— Значит ты отказываешься? — с издёвкой спросил я выждав время.

— Я не отказываюсь, с чего ты взял? — с нотками сдерживаемой истерики, затравленно процедила Вика. — Хорошо Делай, как хочешь.

Было ясно, что она сломалась и у неё просто не оставалось другого варианта, кроме как подчиниться. Я же чувствовал себя хозяином положения, хотелось ещё и ещё заставлять ее делать то, что совсем ей не нравится, поэтому тут же вытащил презервативы из-под подушки и закинул обратно в аптечку.

Уже сама пикантность ситуации меня воодушевляла. Особо не церемонясь, я уложил Вику на спину и расположившись между стройных ног, уперся головкой вздыбленной плоти во влажные полураскрытые губки вагины. Плоский животик Вики напрягся, а пальцы сжали в кулаках простыню, как будто она боялась непроизвольно отстраниться. Когда мой член, без борьбы, легко проник в нее, стало понятно, что кузина сопротивляться не будет. Наслаждаясь своей вседозволенностью, я целовал ее чувственные губы и шею, одновременно на всю вгоняя свой ствол. Мне доставляло огромное удовольствие самому задавать темп этой скачки. Вика охала и постанывала, обхватив меня своими длинными загорелыми ногами. Она извивалась, в экстазе царапая ногтями мою спину. Наращивая скорость, я почувствовал приближение оргазма и еще несколько раз, со всего размаха воткнув кузине своим орудием, . . .

разрядился полностью в нее. На Вику это подействовало как сигнал, она судорожно впившись в меня ногтями, прижалась всем телом и прерывисто выдыхая затихла, конвульсивно сжимая член влагалищем.

Ленивая нега разлилась по всему телу. Не хотелось даже шевелиться. Я так и продолжал лежать, обняв Вику, всё ещё оставаясь в ней. Первой очухалась она, сразу же попросившись в душ. Получив разрешение, она упорхнула, даже ничего на себя не накинув, лишь схватив по дороге полотенце. А я, в хорошем расположении духа, пошёл в кухню, набрал баранок и уселся смотреть телевизор в большой комнате, попивая остывший чай. Скоро вернулась обмотанная полотенцем, мокрая и злющая, Вика.

— Ты нарочно так издеваешься? Да? — визгливо заголосила она. — Я же залететь от тебя могу, если не предохраняться Это не шуточки.

— Да ладно тебе, — лениво обронил я, — ты ведь можешь купить свои таблетки для экстренных случаев.

— Что в них толку, если ты продолжишь накачивать меня спермой, — сердито огрызнулась она. — Да и нельзя их часто глотать. Очень вредно.

— Сама же считала опасные дни и сказала, что до четверга время есть, — находясь в прекрасном настроении, умничал я.

— Ты значит ни черта не понял, — не унималась Вика. — Я тебе сказала, что

У меня совсем не было желания спорить, поэтому даже не дослушал.

— Можешь в любой момент сдаться, дело твое, — отмахнулся от неё я. — А твои фотки мне нравятся, я их на память оставлю.

— Щас! Вот уж фигу, не дождешься, — пошла на попятную она, резко сникнув.

— Ладно, завтра продолжим. Будь готова.

— Испугал Да без проблем, всегда готова — гордо, но без прежнего энтузиазма ответила она.

— Как проститутка или как пионер? — я специально уколол её.

Вика зарделась от обиды, и ответила с достоинством:

— Нет, как незамужняя девушка без глупых сексуальных предрассудков. Понятно?

— Ага, это ты то девушка! Ещё скажи что девственница, — опять поддел я её.

Вика буквально вспыхнула, пронзив меня презрительным взглядом.

— Если мы занимаемся сексом, то это ещё ничего не значит. Здесь не публичный дом, а я не — она осеклась и отвернулась.

— А кто же ты тогда? — мне уже стало интересно доводить её.

— Временная любовница. Так, надеюсь, устроит? — не глядя на меня, желчно выдавила из себя сестра.

— Ещё скажи, что ты временная сожительница, — опять поддел я сестрицу.

— Хорошо Я твоя личная проститутка Ты это хотел услышать? Доволен? — еле сдерживаясь, ответила Вика. — И вообще, я больше с тобой не разговариваю.

На этот вечер впечатлений было хоть отбавляй, и я не стал больше испытывать терпение сестры. Еще немного посмотрев кино, мы молча разошлись по своим комнатам спать.

3

Всю ночь мне снилась кузина, а проснувшись я начал сразу придумывать, как буду развлекаться с ней сегодня. За окном слышалось мерное урчание трактора, копошащегося на соседнем поле. На улице начинало припекать, так что день обещал выдаться даже жарче вчерашнего. Это радовало. Позавтракали мы молча, Вика, после вчерашнего, демонстративно не разговаривала со мной. Несколько раз, попытавшись завести с ней разговор, я понял, что она выбрала такой стиль поведения не случайно. Своим молчанием она пыталась выразить протест, как бы демонстрируя, что игнорирует меня, хотя и . . .

подчиняется, но лишь телом.

Меня только раззадорило такое поведение сестры. Строить из себя оскорблённую, в её то положении было, на мой взгляд, смешно. Так и распирало поставить кузину на место. Только сделать это хотелось, как-нибудь поизощрённее.

— Раздевайся, — бодро произнёс я, когда позавтракав, она уже собиралась уйти к себе в комнату.

Вика бросила на меня недовольный взгляд, для вида потянула время, но подчинилась, молча скинув халатик и небрежно освобождаясь от нижнего белья.

— Вот так и стой тут, — наслаждаясь властью над этой гордячкой, сказал я, а потом, подумав добавил. — Ноги расставь.

Стройные ноги разошлись, образовав соблазнительную арку, и я не удержавшись запустил руку ей между ног. Когда мои пальцы вторглись во влагалище, Вика настороженно замерла. В какой-то момент, мне показалось, что ей больно, но она терпела и молчала. Я обтёр мокрые пальцы об её живот, обнял кузину за талию и легонько потеребил губами крепкий сосок левой груди. Потискав ещё красивое тело сестрицы и так и не добившись от неё ни слова, я понял, что должен придумать что-то понеприятнее простого облапывания. В голову кроме секса ничего не шло, но это можно сделать в любой момент. И тут мне припомнились слова Вики, про грузики на половые губы и про введение спермы. Она сама, тогда не понимая, подсказала, чем её можно пронять. Ну допустим сперма в матку, это совсем уж жестокое развлечение, а вот помучить гениталии сестры оттягиванием изящных малых половых губок вполне даже приемлемо. Оставалось только разыскать необходимые причиндалы.

Всё нашлось в чуланчике, там же оказалась тонкая верёвка, куском которой я связал между собой две самые упругие, похожие на крокодильчики, бельевые прищепки, прихватив горсть таких с собой и ещё большую тяжелую связку старых ключей от замков. Вика так и стояла голой посреди комнаты, расставив длинные ноги, когда я принёс эти предметы. Понадобилось ещё сделать крючок из проволоки и нацепить его на связку ключей. Кузина следила за моими приготовлениями с каменным лицом, наблюдая краем взгляда, а когда всё поняла, презрительно хмыкнула и отвернулась. Я присел, не спеша поиграл мягкими бугорками больших половых губ, а потом зажал на каждой по две прищепки, тем самым, раздвинув их, обнажая тёмно-розовые лепесточки малых губ. Затем аккуратно оттянул эти лепестки, и нацепил на них зажимки с верёвкой, после чего дёрнул вниз связывающую их верёвку, проверяя Викино терпение. Кузина вскрикнула, когда одна из пластиковых зажимок соскочила. Пришлось опять закрепить зажимку на покрасневшей губе. Делал я это специально медленно, наслаждаясь красивым телом моей сестры, а когда всё было готово, подвесил на верёвку связку ключей, отчего лепестки губок заметно вытянулись. Поджарый животик сестры втянулся от напряжения, но она продолжала изображать полное безразличие, даже когда я стал мять её сочные груди, предварительно нацепив на соски прищепки.

Наконец, напоследок громко шлёпнув её по соблазнительной попке, я сел в кресло. Викиного терпения хватило не надолго. Сначала она покусывала губы и морщилась от боли, а потом, сдалась.

— Чего ты добиваешься? — начала она.

— Твоих извинений за молчание.

— Хорошо. Извини меня, — выдавила она. — Всё?

— Не так, — продолжил издеваться я, — на коленях, как положено публичной девке.

Сестрица метнула в меня уничтожающий взгляд. Была видна её . . .

внутренняя борьба. Она медлила, не зная как поступить. Наконец, приняв решение она встала на колени, и натянуто улыбаясь, стараясь выглядеть непринуждённо, произнесла, растягивая слова:

— Прости, я больше так не буду.

Получилось нарочито неестественно, как будто она специально хотела показать свою иронию. Я, к тому времени уже порядком возбудившись от такого зрелища, быстро стянул с себя шорты и трусы. Вика поняла без слов, недовольно поморщилась, но взяла мой член в рот. Умело работая губами и языком, она буквально через минуту довела меня до семяизвержения. Сперма вперемешку со слюнями стекала с краев её губ на шею и грудь.

— Это всё? — спросила Вика, опустив глаза.

— Пока да, — ответил я, жестом показывая, что отпускаю её.

Кузина вскочила с колен, быстро снимая впившиеся прищепки с грудей и половых губ. Интересное наказание получилось, подумал я, решив потом ещё разок использовать его, если Вика опять будет задирать нос. А она полуодетая уже умывалась на кухне, приводя себя в порядок и полоща рот водой. Покончив с этим, Вика, невесело пошутила:

— Наглотавшись спермы, самое время трахаться не предохраняясь.

— Это почему? — удивился я.

— Концентрация сперматозоидов снижается при каждом следующем семяизвержении, — застёгивая бюстгальтер, ответила она, — да и количество семенной жидкости уменьшается Короче залететь меньше вероятности. Ты не знал?

Теперь сестра разговаривала со мной подчёркнуто вежливо и даже фальшиво улыбалась, как будто ничего не произошло, хотя и она и я знали, что это не так. Фактически она не оспаривала моё право пользоваться ею как проституткой и даже наказывать её. Но преподнести Вика хотела это совсем по-другому. Видимо длинноногой взрослой красотке, привыкшей осознавать своё превосходство, признать, что её наказывали, а она униженно просила прощение у восемнадцатилетнего подростка, это не только удар по самолюбию, но и боязнь сознаться в своём полном бесправии. Поэтому сестрице хотелось всячески демонстрировать, что это всего лишь такая эротическая игра в которой двадцатишестилетняя женщина доказывает младшему брату свою выдержку и умение заниматься сексом. Причём она старательно делала вид, что секс и принуждение к нему воспринимает, как обязательную часть игры, а значит ничего унизительного, а тем более стыдного в этом не видит.

4

В обед, под доносящийся из комнаты звук телека, Вика кокетливо заигрывая со мной, попросила сгонять на велике в магазин, только не в наш, а в другой, который за рекой, купить что-нибудь сладкого. Ехать на машине в объезд, было далеко, да и дорога плохая, а вот на велосипеде за полтора часа можно обернуться.

— Там ведь и аптека вроде должна быть? — невзначай спросила она. — Мне в нашем магазине вчера сказали, просто я не знала, как ехать.

— Может и должна, а что? — сразу поняв, куда она клонит, ответил я.

— Купи патентекс или фарматекс пожалуйста. Ладно? — попросила Вика. — На всякий случай.

— Опять ты за старое, — начал было я, но она жалобно перебила.

— Мне с противозачаточными спокойней, ну пожалуйста! Ты ничего не заметишь, обещаю.

— Хорошо, — сдался я, — если не забуду, то куплю. А если не будет?

— Ноноксинолон можно

— Да я это не запомню, — попытался отвертеться я.

— Я тебе запишу, не переживай. Купишь, что будет. В крайнем случае, позвонишь, — засуетилась она, . . .

— мне очень нужно, раз уж презервативами пользоваться не будем.

— Ладно, пиши свои противозачаточные, — начальственно разрешил я, но тут же, чтобы поставить сестру на место, поставил условие: — Только имей в виду, пользоваться ими сможешь только с моего разрешения.

На самом деле, мне было абсолютно наплевать, будет ли она спрашивать разрешение или нет. Просто хотелось, дать ей понять, что поблажек не будет.

Кузина на радостях, что уговорила, написала на листочке названия и чмокнула меня в щёку. Она ничего не сказала про моё условие, видимо не придав ему значения.

Оставалось только доделать велосипед. Упрямый механизм был опять разобран. Вика сидевшая на крыльце, с улыбкой наблюдала за моими мытарствами, откинувшись назад подставляя гладкий живот и бедра солнышку. Наконец велосипед проявил признаки жизни и немного похрустывая задней втулкой, был успешно испытан. Радостная Вика принесла сумку и пожелав удачи, помогла открыть калитку.

Ехать было одно удовольствие. Оставляя после себя встревоженную дорожную пыль, велосипед, издавая одни понятные только ему звуки, не спеша, катился с горки на горку. Иногда по шлейфу пыли вдалеке я определял встречный автомобиль, который через некоторое время, обдавая жаром и вонью, проезжал мимо.

Хитрая механика сломалась на обратном пути. Сначала стали проскакивать педали, а потом в довершение, проехав по мусорной куче, спустило колесо. Оптимизма это не прибавляло, но кое-как я дотащился до дома. Вики нигде не было. Поэтому, всё, что привёз, я оставил в кухне, а пачку фарматекса положил ей в комнату. Пусть порадуется.

Было уже около пяти часов, я возился перед сараем с велосипедом, когда услышал скрип нашей калитки и затем знакомые голоса. Передо мной стояли Дима и Вован, нагрянувшие среди недели, как и обещали. Мои друзья с гиканьем приветствовали меня. Притащенные ими сумки мы оставили на крыльце и сразу понеслись к реке спасаться от жары. За недолгую дорогу меня полностью ввели в курс новостей, за время пока я был здесь. Друзья, перебивая друг друга, рассказывали свои похождения и жаловались, что отпустили их только на одну ночёвку. Завтра после обеда им надо было уже уезжать. На подходе к воде мы заметили Вику, тоже сбежавшую от зноя к реке. От неожиданности Димон, запнувшись на полуслове, глупо уставившись на ее ноги. Сидя на переносном стуле, не видя нас, она что-то читала в тени двух деревьев. Уже описанный купальник бикини откровенно выставлял на показ великолепную стройную Викину фигуру. Толкнув меня в бок, Вовик восторженно причмокнул. Наконец заметив нас, она с явным интересом наблюдала как мы резко кинулись в воду.

— Это и есть твоя сестра? — первым делом спросил Димка, когда вынырнул, — крутая деваха.

— Точно! Не отказался бы побыть с ней в одной постели, — обрызгав меня водой, высказался Вован.

Плавая, они, с мужским азартом, словесно раздевали мою кузину. А она тем временем тоже направилась купаться. Тут же были обсуждены длинные сексуальные ноги, спелая попка и высокая грудь с явно выделяющимися на треугольниках купальника сосками.

Мы долго еще плавали и бесились, после чего я представил своих друзей сестре. Солнце уже не жгло, но духота от отсутствия ветра изнуряла. Очень хотелось пить, поэтому, оставив Вику, мы пошли домой. Ребята рассказывали какие-то пошлые анекдоты, а в итоге опять все разговоры . . .

свелись к кузине. Они замучили меня вопросами. Наконец не выдержав, пообещав, что расскажу им что-то интересное, я принёс комп и показал фотографии с обнаженной Викой. Это произвело эффект разорвавшейся клизмы. Они молча сидели на кухне, уставившись в фотки, забыв, что собирались пить чай.

— Ничего себе! — выразил общий настрой Вова.

— Давай рассказывай, как к тебе такая порнуха попала, — добавил он.

Потомив их еще, я объяснил, каким образом сделал эти снимки. Не стал только пока говорить про то, как Вика выкупает фотографии.

Мы даже не услышали, как она вернулась. Снимки все еще были на экране, когда Вика в купальнике вошла на кухню и заметила их.

— Так и знала, что ты все расскажешь, — на удивление беззлобно сказала она, — везет мне на групповуху.

Чтобы окончательно удивить своих друзей, я подошел к кузине и бесцеремонно сдёрнул верх бикини, обнажив ее красивые груди. Вика, даже не сделав попытку прикрыться, стояла, опустив руки. Поиграв ее сосочками, я опять сел, оставив оголённую сестрицу на всеобщее обозрение. Димон и Вовик, ничего не понимая, глазели на устроенное для них шоу.

— Готова? — спросил я сестру.

Вика молча кивнула, прекрасно зная, что имеется в виду.

— Тогда почему ты ещё здесь? Раздевайся, — сказал я приказным тоном, а потом тихо, только для Вики добавил: — я купил, что ты просила. Посмотри у себя на тумбочке.

— Спасибо за заботу братик, ты настоящий джентльмен, — с обречённым сарказмом прошептала она, когда проходила мимо.

— Рассаживайтесь быстрей в комнате, сейчас будет стриптиз с продолжением, — обращаясь уже к дружбанам, добавил я, наблюдая, как кузина шмыгнула к себе в комнату и быстро вернулась, обтирая пальцы правой руки, значит противозачаточная таблетка была уже в ней. Молодец, быстро сориентировалась.

Вовку и Димку не пришлось просить дважды. Они, запрыгнув на диван, ждали продолжения. Вика, встав напротив, явно пересиливая себя, нерешительно стянула оставшиеся на ней трусики купальника, представ перед нами обнаженной. Мои друзья похотливыми взглядами шарили по ее безупречному телу. Стыдливо опустив глаза, она грациозно прошлась по комнате, эффектно демонстрируя себя словно фотомодель на подиуме, а затем расставив ноги села верхом на оставленном посреди комнаты стуле, выставив на показ раскрытое влажное лоно с чисто выбритым лобком. Вовка, а после Димон придвинулись на самый край дивана.

Чтобы наконец прояснить ситуацию, я рассказал им про условия испытания, по которым Вика обязана делать все, что ей скажут, причем пользуясь предоставленным случаем развлекаться с ней можно совершенно как угодно, стараясь чтобы она не выдержала и сдалась. Разрешены любые забавы с нашей секс игрушкой. Она не имеет права отказываться, иначе проиграет.

— Кстати наша куколка возражать не будет, если кто-то пожелает кончить прямо в нее, она это в последнее время очень любит, — ехидно добавил я.

5

В доказательство, что она не будет сопротивляться, я, подойдя к покрасневшей после моих заключительных слов кузине, погладил упругий живот и бедра, а потом похлопал ее между ног. Вика вздрогнула, еще больше покраснела, но осталась сидеть в той же позе. Друзья возбужденно наблюдали за моими действиями. Тогда я, подвел нашу роскошную живую секс-игрушку к дивану. По тому, как кузина позволяла распоряжаться собой, чувствовалось, что она не настроена сдаваться. Вика подчеркнуто непринуждённо давала понять, . . .

что ее, не пронять позированием раздетой. Но за напускной раскованностью взрослой женщины явно проглядывались переживания, что она оказалась в таком положении. Я посадил Вику между Вовой и Димой, предоставив им полную свободу в действиях. Сначала осторожно притрагиваясь к ее интимным местам, они, не встретив никакого сопротивления, заметно осмелели. влагалище, пывание, дернувшись пару раз когда Димка слишком глубоко проник пальцами в нежное влагалище. Вика терпеливо сносила похотливое облапывание, робко сомкнув пару раз ноги, когда Димка слишком глубоко проник пальцами в нежное влагалище.

— Вика расстели простыню, чтобы ничего не испачкать, а вы, — я посмотрел на притихших друзей, — раскладывайте диван.

Когда всё было сделано, а голая Вика в нерешительности стояла возле нас, зазвонил мой телефон. Это была мама. Я вышел во двор поговорить. Собственно разговор сводился к расспросам, какая у нас погода, был ли дождь и есть ли еда. Передав всем приветы, я отключил телефон и вернулся в дом.

Друзья без меня явно не теряли время зря, пользуясь Викиным положением. На разложенном диване, её, стоящую на карачках, энергично трахал, шлепая яйцами, Вовка. Кузина, уткнувшись лицом в подушку и иногда вскрикивая, усердно в такт его резким движениям, подмахивала. Своей очереди ждал раскрасневшийся от желания Димка. Я тоже сразу завелся, стянул плавки и залез на диван. Вовик сразу понял мой план. Отодвинув назад Вику, он дал мне возможность расположиться перед кузиной. Вставшим членом я провел по ее лицу. Зная, что от нее требуется, она нехотя принялась отсасывать. Вовик, придерживая ее за волосы опять начал набирать темп. Причмокивая и прерывисто мыча, Вика, доставляя мне огромное удовольствие, заглатывала ртом пульсирующий ствол. Первым временно сошел с дистанции Вова, разрядившись, успевшей соскочить с него кузине на раскрытую промежность. Его место тут же занял, заранее снявший плавки, Дима, легко введя в хорошо смазанное выделениями лоно, стоящей на четвереньках Вики, свою толстую палку. На смену состава она отреагировала, как на нечто само собой разумеющееся, видимо окончательно смирившись со своей ролью в этой порноигре. А мы с новыми силами принялись с двух сторон натягивать порядком разошедшуюся кузину. Судя по всему она приближалась к оргазму, выпустив мой член изо рта и закусив подушку, при этом протяжно охая, когда Дима засаживал ей поглубже. Наконец Вика завыла, резко подалась вперед и вся обмякла. Тут же прямо ей на бёдра спустил Димон, довольный и вспотевший. Вика недвижимо лежала на животе, а на её коже выступили меленькие бисеринки пота.

Все получили удовольствие кроме меня. А пока сестрица отдыхала, заставлять её доделывать минет, я не стал. Глядя на её аппетитную попку, мне вдруг вспомнились порнушные фильмы, в которых почти всегда всё начиналось с отсосов а заканчивалось аналом. Тогда мне пришла интересная идея опробовать на кузине, пользуясь случаем, анальный секс, тем более для ее гордости это будет хорошей пощечиной. Я почему-то был уверен, что эта затея ей не придётся по душе.

Когда Вика пришла в себя, я опять поставил ее на четвереньки задом к себе и придерживая за талию, попытался проникать, все еще мокрым после незавершенного минета орудием, в ее податливую попку. Это оказалось не так просто как показывали в фильмах. Головка члена не желала проскакивать через узкое . . .

колечко сжатого сфинктера. Сестра испуганно обернулась и дернулась вперед, пытаясь освободиться.

— Что случилось? — с притворной заботой спросил я.

— Не надо Прошу Я не смогу, — начала уговаривать она, но я её перебил.

— Что значит, не сможешь?

Она даже покраснела, но потом еле слышно пролепетала:

— В зад мне больно всегда Даже бывшему мужу не разрешала и нынешнему своему молодому человеку

— Так я же не твой муж, могу и без твоего разрешения, — мне не хотелось отступать.

— Пожалуйста Не сейчас Давай потом, — буквально простонала она, всхлипывая.

— Тогда будем считать, что ты сдаешься. Да? — победно заключил я.

— Нет, — почти крикнула она и уткнулась лицом в простыню.

Конечно я не особо поверил её причитаниям, но всё равно было очень необычно видеть мою гордую старшую сестрицу уязвлённой и подавленной. Взрослая разведённая женщина вела себя словно девственница перед изнасилованием. А ведь кузина всё это время позиционировала себя как опытную и сексуально раскрепощённую любовницу.

Для укрощения ее строптивости, пришлось объявить, что каждый попробует ее таким способом, а если она будет сопротивляться, то по условиям испытания ее фотки остаются у нас.

Вика чуть не расплакалась, когда это услышала. Для полного унижения, я придумал, чтобы Вика сама широко раздвигала ягодицы, раскрывая свою дырочку для проникновения. Опираясь лицом на подушку, стоя на коленках и раздвигая руками половинки аппетитной попки, кузина смотрелась супер эротично. Я же плавно увеличивая нажим, продолжил прерванную процедуру, не обращая внимание на приглушенные вскрики старшей сестры. Вова и Димон с интересом следили, как мой член в натяг протискивался в задницу, замершей от напряжения Вики. Наконец мои яйца коснулись ее раскрытой мокрой щели. Кузина натужно простонала и немного расслабилась, вопросительно посмотрев в сторону моих друзей.

— Чего ждёте? Она классно сосет, — напомнил я.

Вика убрала руки и опять измученно встала на четвереньки, давая возможность Вовке воспользоваться ее ртом, в то же время я, неторопливо трахая тугую попку, крепко удерживал сестру за талию. Теперь еще и Дима расположился рядом с Вовой, наблюдая, как кузина смачно причмокивая, делает тому минет. Через некоторое время, Вова сам начал двигать членом, притягивая ее за волосы. Мы почти синхронно сопя, натягивали извивающуюся Вику в рот и зад. Ощущение власти над красивой женщиной, возможность беспрепятственно заниматься с ней сексом, нас порядком раззадорило. Чувствовалось, что и Вика испытывает возбуждение, когда ее насильно заставляют трахаться со всеми. Увеличивая частоту, я со шмяканьем, буравил зад кузины, и тут меня стал накрывать приступ оргазма. Еще несколько раз насадив ее, я кончил и в блаженстве буквально сполз с дивана. Вика в той же позе продолжала сосать член Вовы, предоставив не успевший сжаться хорошо растраханный анус, теперь Димону. Наконец на диван уселся довольный Вовик, оставив свою порцию спермы во рту и на лице кузины. И только вспотевший Димон, ещё некоторое время продолжал усердно долбить, уже основательно раскрывшуюся заднюю дырку моей старшей сестрицы, заставляя её вскрикивать и мотать головой.

Такую карусель мы бы повторили ещё, но больше не было сил. По Викиному упрямому спокойствию, было ясно, что просто так она сдаваться не собирается. Её упорство разжигало азарт. Нужно было менять тактику, ведь моя сестрица, после такого сексуального испытания, не выглядела подавлено . . .

и если так пойдёт дальше, то она действительно могла всё выдержать и выиграть, ну а стирать шикарные фотографии не хотелось, наоборот у меня появилась идея поснимать ещё, сделав потом слайд шоу с самыми отборными порносценами развлечений с ней.

— Мне надо в душ, ну пожалуйста, очень прошу, — тихо произнесла Вика, облизывая влажные губы, на которых помада осталась только в уголках рта.

— Кто ни будь еще, хочет нашу куклу? — спросил я, чтобы сестра понервничала.

Ответа не последовало. Друзья довольно ухмылялись, но никому уже ничего не хотелось, поэтому было решено сделать тайм аут, а потом, ближе к ночи, повторить, придумав за это время как еще поразвлечься с Викой. Вовка, давая понять, что самое интересное впереди, многообещающе похлопал Вику по заднице, а я предложил пойти в душ с Викой вместе.

ЧАСТЬ 4

1

Мы сидели во дворе и играли в карты, когда Вика тоже вышла во двор. Как ни странно в её руках была сигарета. Никогда до этого я не видел её курящей. На ней были джинсы и чёрный облегающий топ. Она курила стоя на крыльце, глядя на нас сверху вниз. Сестрица, словно провоцировала нас, заставляя чувствовать ее моральное превосходство. Черный топик плотно облегал ее плоский живот, выделяя грудь и контуры стройной фигуры. Сейчас Вика выглядела строгой неприступной красоткой, из американских фильмов, а холодный надменный взгляд еще более подчеркивал ее недосягаемость, так что даже не верилось, что буквально двадцать минут назад ее пускали по кругу, как обычную шлюху.

Когда она ушла, то в карты уже играть не хотелось, из головы не выходил её надменный взгляд. Всё же умела она преподнести себя. Мы сидели и обсуждали, как вынудить её признать своё поражение, но при этом и вдоволь попользоваться услужливым телом. Надо было менять тактику, ведь просто сексом мы ничего не добьёмся.

План был придуман неожиданно простой. А заключался он в том, чтобы превратить все дальнейшие развлечения в сплошное обидное изнасилование. Иными словами воздействовать на Вику психологически, для начала лишив её возможности предохраняться от нежелательной беременности. Уж вряд ли из-за порнушных фоток она будет терпеть подобное издевательство, рискуя еще при этом, по-глупому, от кого-нибудь залететь. Ну и как крайнюю меру можно было использовать инсеминацию, про которую я им подробно всё рассказал и даже ролик на ютубе продемонстрировал.

— Это осеменение, перебор. Она же не корова, — сомнительно покачал головой Вовик.

— Не дойдёт до этого, она раньше сдастся, — заверил в ответ я. — Мы ведь только попугаем её.

— Точно. Затрахаем её, а если не поможет, то припугнём этой, как её, инициацией Тьфу, ну короче осеменением, — поддержал меня Димон.

На том и порешили. Ведь нам тогда казалось, это самый простой и в то же время надежный способ, чтобы довести даже такую гордую и упрямую женщину до черты, которую она не решиться перейти.

Как всегда, первыми вестниками приближающейся ночи стали комары. Они атаковали со всех сторон, с противным писком кружа возле ушей. Посидев еще часок, мы переместились домой, и ещё долго дулись в карты на кухне. Все это время Вика находилась в своей комнате. Представляю, как она бесилась от мысли, что сейчас ее вызовут и все начнется опять. Наверняка она слышала . . .

часть наших разговоров и злилась от бессилия, что либо изменить.

Наконец, около полуночи, мы ее позвали. Задержавшись на пару минут, сестрица, мерно цокая шпильками своих босоножек, вышла с недовольным брезгливым лицом, и не говоря ни слова, сразу стала снимать бюстгальтер и трусики, делая это грациозно и очень уверенно. А когда на ней ничего не осталось, кроме этих откровенно проститутских босоножек на тонких длинных каблуках, сестра, с сознанием собственного достоинства, встала напротив дивана, на котором мы и сидели. Вика явственно выказывала пренебрежение к тому, чем ей придётся сейчас заниматься, лишний раз давая нам понять, что для неё это только игра, и она, как взрослая женщина, без комплексов и предрассудков, не считает секс за наказание. Даже то, что она сама разделась, не дожидаясь когда ей скажут это сделать, как бы подразумевало, что не мы заставляем её трахаться, а она сама приглашает заняться с ней сексом. Нагая Вика выглядела очень эффектно и непринуждённо. Её загорелая бархатная кожа дышала нетронутой свежестью, словно бы и не было потной усталости от длительных совокуплений. Загорелые гладкие бёдра, ещё недавно липкие от мужских соков, теперь благоухали чистотой. А притягивающую взгляд попку, хотелось гладить и целовать, настолько невинно она смотрелась, хотя ещё не успело забыться, как между раздвинутых половинок ягодиц зияла дыра растраханного ануса, откуда вытекала мутная струйка спермы. Холмы спелых грудей и подтянутый живот, ни чем не выдавали, как мяли и тискали их во время прошлых сношений. Даже малые половые губы аккуратными бутонами прятались в пухлых бугорках больших губ, совершенно девственно и целомудренно, будто несколько часов назад мы не видели их вывернутыми и густо вымазанными слизью выделений, уныло свисавшими обтрёпанными листочками вокруг натёртого до красноты, раскрытого зева натруженного влагалища.

Сейчас обнаженная Вика скорее больше была похожа на дорогую, ухоженную фотомодель, чем на общедоступную давалку. В общем, ничто не выдавало истинного положения моей сестры, глядя на которую можно было бы подумать, что молодая красивая тёлка просто так экстравагантно развлекается, приглашая в романтическом порыве, попользоваться своим шикарным телом.

Такая трактовка событий мне совсем не нравилась, надо было срочно показать, кто она есть на самом деле. Для начала я приказал кузине принести те противозачаточные таблетки, которые купил утром в аптеке. Голая Вика, недоуменно посмотрев на нас, развернулась и громко отстукивая каблучками, принесла небольшую розовую коробочку, небрежно бросив её на журнальный столик.

— Фарматекс, — прочитал вслух Дима, взяв коробочку. Потом достал начатую пластиковую тубу и высыпал большие, белые с дырочкой посередине таблетки прямо на столик. Кругляши шумно раскатились по поверхности, словно сахарные баранки.

— Должно быть двенадцать, а тут десять. Где ещё две?

— Одну в прошлый раз — медленно, недоумевая произнесла кузина, — Вторую сейчас.

Дима достал инструкцию из коробочки, развернул и вдумчиво прочитал:

— Противозачаточное средство для местного применения. Является одновременно спермицидом и антисептиком. Показания к применению. Местная контрацепция для любой женщины репродуктивного возраста при необходимости эпизодического предохранения от беременности Таблетки вагинальные. Лежа на спине таблетку вводят глубоко во влагалище за 10 минут до полового акта. Длительность действия препарата 3 часа.

— Ты уже ввела? — спросил я, напустив грозный вид.

— Да, — подтвердила она, почему-то смущаясь. — Что не так?

— Без разрешения этого тебе . . .

делать было нельзя, а я тебя предупреждал — повысил голос я.

— Это не честно! Ты же сам мне их купил и отдал, чтобы я не залетела! — воскликнула возмущённо голая кузина, эмоционально похлопав себя по низу плоского живота. — Никто сейчас не предупреждал, что предохраняться мне теперь запрещено. Я думала, раз мне отдали, то можно уже не спрашивать.

— Это не оправдание, — заключил я, не давая Вике опомниться. — По любому должна была спросить разрешение.

Между тем, Димон, продолжая с интересом изучать инструкцию, бубнил текст, не обращая внимания на нас:

— Перед каждым повторным половым актом обязательно следует вводить новую таблетку или капсулу Кратность использования препарата ограничена индивидуальной переносимостью и частотой половых актов, — монотонно дочитал описание он, и неспешно собрав таблетки обратно в тубу, убрал её в свой карман.

Обреченно проводив взглядом отобранное противозачаточное средство, Вика, конечно догадалась, что не сможет воспользоваться им во время наших с ней сексуальных забав.

— Кстати, таблеточки тебе сегодня больше не понадобятся, — подтвердил её опасения Димон.

— Отдайте, это ничего не меняет, — подавлено выдохнула она.

Сестрица была заметно раздражена, и это надо было использовать, чтобы сбить ее строптивость.

— Отдадим, только зачем они тебе будут нужны после. А за такое дерзкое самовольство, придется тебя наказывать. Клин клином вышибают. Что ты говорила про инсеминацию? — непробиваемым тоном произнёс я, отслеживая её реакцию.

— Не надо — с паническим выражением на лице, отшатнулась от меня сестра, словно я паука ей показал. Скорее всего, в этот момент, она даже забыла, что может послать всех к чёрту. Ну подумаешь фотографии у меня останутся, досадно конечно столько вытерпеть и сдаться, но сносить такие издевательства куда обиднее, да и правда залететь ведь можно.

— Не надо так наказывать, я сейчас выну таблетку Она не успела раствориться Я Я ввела только пару минут назад Больше такое не повторится — упрашивала сестрица срывающимся голосом.

— Это слишком просто, не соглашайся — стал тихо намекать мне Димон. — Давай раскручивай её по полной программе.

Я и сам не хотел упускать шанс покуражиться над этой гордячкой. Только важно было не перегнуть палку. Иначе она может сойти с дистанции раньше времени, ещё до траха.

— Наша проститутка поняла свою оплошность, так, что наказание отложим, — сказал я громко, и специально для Вики уточнил: — Но ещё не отменяем. Посмотрим на твоё поведение. А сейчас неси вагинальное зеркало.

— Что вы ещё хотите со мной делать? — испугалась она.

— Мы разве должны отчитываться? Ты совсем обнаглела?

Вика сразу сникла, как от хорошей пощёчины. Она, как провинившаяся служанка после хорошей порки, молча стояла перед нами голая и подавленная.

— Я так просто спросила, извините, — попыталась выкрутиться сестрица, когда пауза чересчур затянулась.

— Быстро неси вагинальное зеркало, — повторил я.

Понимая, что сама прокололась, показав свой страх залететь, кузина, поджав губы, мелко семеня на высоких каблуках, принесла прозрачную упаковку, суетливо надорвала её, и выложила гинекологическое приспособление на салфетку.

— Ложись, — приказал я, указывая на обеденный стол.

Вика, уже пришедшая в себя, помедлив, элегантно легла на стоящий посередине комнаты стол, подняв и демонстративно широко разведя стройные загорелые ноги. Все ее действия, подчёркнуто уверенные, выказывали полное отсутствие страха ко всему, что . . .

мы будем с ней вытворять. Презрительно-насмешливо смотря на нас, она давала понять, что способна удовлетворить любую самую пошлую сексуальную прихоть своих мучителей, хотя плотно сжатые губы выдавали, как тяжело ей удается сохранять спокойствие, и какой моральной пыткой это было.

Изображая заправского гинеколога, я помыл руки и пооткрывав несколько раз вагинальное зеркало, не очень-то понимая, как правильно его ввести, попытался протиснуть прозрачный клюв между половых губ неподвижно лежащей сестры. Вика вскрикнула.

— Не так. Дай я сама, — произнесла она раздраженно, и забрав у меня этот инструмент неожиданно облизала сжатые створки.

— Для смазки, — объяснила она, видя наше изумление. — Чтобы мягче вошло.

Затем одной рукой раздвинула половые губы, а другой, быстро и легко, ввела под углом створки зеркала себе во влагалище. Ловко развернула, сдвинула ручки относительно друг друга, широко раскрыла и зафиксировала в раскрытом положении. Несколько раз, как будто нащупывая что-то, она покачала внутри себя раскрытыми створками, ещё более углубив их внутрь влагалища, и опять откинулась на спину. Получилось у неё всё умело, словно бы она не раз тренировалась, а может, так и было на самом деле.

Теперь она лежала, красиво разведя согнутые в коленях ноги, руками обхватив края стола, с торчащим из промежности ручками вверх и довольно широко раздвинутым, вагинальным зеркалом. В месте его входа в открытое влагалище, большой буквой «О», зияла скважина, уходящая внутрь Викиного раскрытого лона. Света не хватало, пришлось поставить прямо между ног сестры настольную лампу, чтобы хорошо видеть выпуклое дно раскрытой вагины. Между створками зеркала, словно округлый мячик, стала хорошо видна полусфера шейки матки с маленьким ровным отверстием, уходящим внутрь. В прозрачной жидкости вокруг шейки лежала светлая, почти распавшаяся, баранка противозачаточной таблетки.

— Ага, вон и фарматексина, — сказал я, показывая её Вовке и Димону.

Нам было очень интересно рассматривать Вику в этом ракурсе. А она, явно чувствуя себя не в своей тарелке, закрыла лицо руками.

Пальцами у меня не получилось дотянуться до белеющей пилюли, и поискав что-нибудь подходящее я попросил принести из кухни ложку, которой и попытался зачерпнуть эту таблетку из тягучей водянистой жижицы, на дне Викиной пещерки. Но таблетка стала мягкой и разломившись выскользнула, оставив прозрачную слизь на ложке. Всякий раз, когда я дотрагивался ложечкой до шейки матки, кузина вздрагивала и напрягала мышцы влагалища, словно хотела вытолкнуть из себя непрошенную гостью. Наконец я подцепил и вытянул сначала одну половинку, а затем другую.

Во время этой процедуры, сестра лежала, не проронив ни слова, всё также закрыв лицо ладонями. Загорелые бёдра покрылись испариной, а напрягшийся живот вздрагивал, как будто она беззвучно плакала, хотя слёз видно не было.

— Ложись на диван, — сказал я ей, когда мы достаточно насмотрелись.

— Прямо так? — С плохо скрываемым стыдом, Вика показала на вагинальное зеркало.

— Можешь вынуть, только далеко не убирай, — ответил я.

Вика облегчённо избавилась от гинекологического зеркала и, оставив его на столе, подошла к дивану. Понимая, что над ней специально издеваются, кузина демонстративно безразлично спросила:

— Как ложиться? На живот или на спину?

— А ты как сама хочешь? — развязно изрёк Димон.

— Как скажите, так и лягу, — резко ответила она, словно всё происходящее её не касалось.

Безукоризненная фигура обнаженной кузины так и манила. Вика . . .

не собиралась отступать, и это только затягивало её всё дальше и дальше в омут секса по принуждению. Во всём, что сейчас происходило, присутствовал некий привкус пагубы, одурманивающий красивую самолюбивую женщину и толкающий её на безрассудные поступки. Ночь обещала выдаться интересной.

2

Я включил музыку. В тишину ночного дома полилась незатейливая мелодия какой-то песенки. Сестра уже лежала задрав ноги, понуро ожидая своей участи. Сдаваться она не собиралась, видимо надеясь пройти до конца по скользкому пути сексуальной невольницы. А мы приготовились развлекаться с ней по одному, предварительно предупредив Вику о дополнительном наказании, если она не будет давать кончать глубоко в себя. Само по себе это не имело значения, но было хорошим способом проверить её смирение и повиновение. Нас заводило ее зависимое положение, позволяющее обращаться с ней как с живой, безупречных форм, куклой. Было приятно, вот так запросто, разложить на диване длинноногую красивую молодую женщину, мечту любого мужчины, в обычное время недоступно строгую и наблюдать, как она покорно раздвигает точёные бёдра, выставляя своё аккуратное, чистое лоно для варварских утех своих мучителей.

Сестрица, конечно держалась хорошо. Как ни в чём не бывало она, прикрыв глаза и постанывая, подмахивала в такт моим движениям. И когда подкатил мой оргазм, моя партнёрша встретила его погруженная в свои ощущения с чуть отрешенным выражением лица и с легкой гримасой притворного удовольствия. Спускать в роскошную взрослую тёлку, обвившую своими длинными ухоженными ножками твою вспотевшую спину, послушно принимающую глубоко в себя первую порцию спермы, ощущая трепет ее упругого тела в этот момент, это несказанное удовольствие! А если потом наблюдать, как она старательно обсасывает, только что вынутый из неё, липкий мокрый член, то удовольствие это двойное.

Кузина, отработав подо мной, беспрекословно легла под привередливого Вовку, который сначала заставил её стереть с губ мою сперму и промыть влагалище. Но с Вовиком кузина вела себя более скованно, хотя старалась этого не показывать. Он, кусая ей соски и сжимая спелые груди руками, мерно отдолбил постанывающую сестричку и тоже разрядился глубоко в недра вагины, в завершение дав Вике вылизать своё орудие.

Я в это время залез в Интернет и не давая кузине расслабиться, нарочито громко, читал статью про женский оргазм:

— Даже чистюли после оргазма некоторое время полностью расслаблены и не сразу бегут принимать душ. Женщины, которые регулярно испытывают оргазм, обычно не пользуются спринцеванием с целью предохранения от беременности, так как знают, что пока она будет отдыхать, время будет упущено. Современные женщины знают гораздо более эффективные контрацептивные средства. А если женщина сразу же после полового акта живо вскочила и побежала в ванную, — то, скорее всего, ее стоны были притворством. Но это пятьдесят на пятьдесят, так как страх забеременеть, если женщина заранее не предприняла мер для предохранения, может быстро активизировать ее. Однако оргазм и страх забеременеть не сочетаются. Если женщина во время полового акта не забывает о том, что сегодня есть риск забеременеть, то она, скорее всего, не сможет пережить оргазм, так как страх не даст ей возможность достигнуть нужной степени возбуждения

Сломалась сестрица на Димоне. В финале полового акта, несмотря на предупреждение, она почему-то запаниковала и стала вырываться, не давая Димке кончить в неё. Выглядело это нелепо. Но, то . . .

ли до кузины только, что дошло, что из неё сделали безвольную подстилку, то ли Димка целовал груди слишком больно, а может и то и то вместе взятое, в общем она выскользнула, возбуждённая спрыгнула с дивана и нервозно суетясь попыталась натянуть прозрачные трусики. Нога не попадала, кузина раздражённо бросила трусы на пол и лихорадочно схватила бюстгальтер, и вдруг испуганно замерла, видимо поняв, что сделала кошмарную глупость. Все молчали, были слышны только звуки музыки и сбивчивое дыхание моей старшей сестрицы.

— Ты что себе позволяешь, шалава? — нарушил первым молчание я. — Не хочешь трахаться, так и скажи. Тебя никто тут не держит. Можешь уматывать. Пошла вон.

Вика не отвечала, стоя потупив голову и растирая глаза ладонями. Её живот вздрагивал, груди, пятнами покрасневшие от поцелуев и облапывания, помято выступали из под прижатых к лицу рук, а по тихим и бессвязным всхлипам, было понятно, что наша игрушка пустила слезу.

То, что она не убежала к себе в комнату, продолжая стоять тут голой, выслушивая гадости в свой адрес, говорило, что продолжение, скорее всего, будет. После такой групповухи, сдаваться наверное поздно, иначе какой смысл было всё это терпеть. Наконец сестра пришла в себя и опустила руки, открыв лицо с размазанной косметикой.

— У меня могут остаться засосы, — неуверенно попыталась оправдываться она.

— Ну и что? Это не причина вскакивать, когда тобой пользуются, — укоризненно, стараясь не пережать, ответил я. — Ты понимаешь, как провинилась?

— Да конечно У меня просто крышу сорвало, когда представила, как явлюсь с отдыха домой в засосных синяках Мой сразу всё поймёт Простите Если хотите, начнём заново Назначьте любое наказание, я вытерплю, — виновато запричитала она. — Так случайно получилось Не надо прогонять.

Я даже сначала не понял, про, что она говорит. Потом до меня дошло, что Вика сама предлагает любой вид наказания, лишь бы не остаться ни с чем. Значит, сестрица на самом деле подумала, что все её труды пошли насмарку, и её сейчас прогонят, лишив возможности выкупить своим телом пикантные фотки. А она уже столько успела вытерпеть от нас. Получается, она сама себя загоняла в тупиковую ситуацию. Ведь чем дольше кузина отдаёт себя, для издевательских развлечений, тем сложнее разорвать этот порочный круг.

Мне даже стало её немножко жалко.

— Ты не дала кончить в себя, это очень серьёзный проступок. Надо было сначала протрахаться, а потом попросить не оставлять засосы И уж никак нельзя было без разрешения вставать.

Вика заискивающе согласно кивнула, а на лице промелькнула хищная презрительная улыбка, от которой мне стало не по себе. Словно она на мгновение сдёрнула маску покорности, под которой прятались надменность и высокомерие.

— Я же не против трахаться и всё такое, только не надо на теле следы оставлять, — елейно попросила она, поняв, что её не прогонят, и кокетливо добавила: — У меня кожа нежная, что я скажу своему молодому человеку, если он засосы увидит?

— Дура, а что ты ему скажешь, если забеременеешь? — вырвалось у Димки.

— Ничего не скажу. Сделаю по-тихому мини аборт, если залечу от вас, он даже не узнает А уж чем я тут занималась, как и куда меня сношали, вообще частное дело, и моего будущего мужа . . .

это не касается — честно призналась моя воспрявшая взрослая сестрица. — Нет следов, нет подозрений.

— Вот стерва, — процедил Димон.

Вика только хитро и бесстыже улыбнулась, намекая, что её фривольное поведение останется, для следующего мужа, нашей общей пикантной тайной.

Между тем по её сжатым бёдрам потекла жижа из остатков не смытой спермы и собственных выделений. Мокрая тягучая полоска ползла прямо из вывернутых половых губ, выпирающих в просвечивающем треугольнике промежности, как растрёпанный цветок перезрелой орхидеи. Заметив это, сестра посмотрела на нас вопросительно. Теперь она опять выглядела высокомерно и самоуверенно.

— В рот, — приказал я.

Кузина не спеша расставила стройные ноги и изящно залезла наманикюренными пальчиками себе во влагалище, раскрывая его. Сразу ей на ладонь обильно плеснула мутная густая кашица. За несколько заходов, она, неприязненно поглядывая в нашу сторону, слизала с ладони всё, что вытекло. Я даже пожалел, что не успел снять телефоном эту пошлую картину.

Сестра так и осталась стоять, расставив ноги, ожидая дальнейших распоряжений, а я понял, что она перехватила у нас инициативу и почувствовала себя чуть ли не прощённой.

— Бери её, — подмигнул я Димону. — У неё должок перед тобой. Только руки ей привяжи, чтоб не взбрыкивала. Верёвка в чулане. И на глаза повязку На всякий случай.

А для Вики уточнил: — С засосами сама разбирайся, либо терпи, либо уходи. Но идею ты мне хорошую подкинула. Будем за малейшую провинность вешать тебе прищепки на соски, живот, половые губы, бёдра, чтобы следы оставались.

Дима с пониманием улыбнулся, а Вика быстро и зло зыркнув на меня, опустила голову, отчего её волосы почти скрыли недовольное строгое лицо сильно оскорблённой женщины.

Сестре завязали глаза тонким шарфиком, найденным в гардеробе, и опять разложили на диване. Она молчала и терпела, даже когда Димон, связывал ей кисти рук верёвкой, протянутой через деревянную спинку дивана к одной из его ножек. Когда он натянул верёвку, лежащая Вика оказалась с вытянутыми над головой руками и могла только раздвигать и поднимать ноги, а большего от неё пока и не требовалось.

Когда на сестрицу залез истомившийся Дима, я достал телефон и полностью снял их возню. В этот раз, сглаживая свою оплошность, Вика с показным безразличием старательно делала вид опытной раскованной женщины, которую трудно чем-либо пронять. Хотя по тому, как она страдальчески вскрикивала, когда Димка втягивал в рот, по очереди, соски её истисканных грудей, как гневно дергала связанными руками, и мстительно фыркая, вертела головой, когда Дима целовал её в шею, как напряженно сжимала натёртое влагалище в финале полового акта, было видно, насколько сестрице тяжело даётся напускное спокойствие и смирение. После Димона, на безвольно лежащую Вику, сразу же налёг взбудораженный Вовик, и разнузданное действие повторилось. Измученная сестрица только охала, когда Вовка засаживал ей на полную. Наконец и он оросил недра Викиного влагалища семяизлиянием.

Подняв раскинутые ноги, и принимая все глубоко в себя, как ей и было велено, Вика лежала в липкой белесой луже, натекшей из переполненного лона. Но для законченной картины Викиного падения с высот недоступной чопорной красавицы, до послушной куклы для секса, ложащейся под любого по первому требованию, мне не хватало завершающего штриха. И такой штришок быстро нашёлся! Я снял, как Димка и Вовик кормят нашу секс-куклу . . .

спермой из её же влагалища. Мутную жижу Вовка зачерпывал ложкой из покрасневшей вагины сестры, а Димка вливал эту субстанцию в Викин раскрытый рот, шлёпая её по щекам и заставляя глотать. Вика опять было начала вяло вырываться, но со связанными руками это ей конечно не удалось. Хотя она видимо и не старалась, лишь только делая вид, что пытается освободиться, а на самом деле выполняя лишь некий ритуал, позволяющий ненавязчиво демонстрировать своё недовольство и возмущение. Одновременно, при этом она не забывала покладисто раскрывать рот и слизывать с губ остатки мутной жижи. Напоследок Димка собрал её тоненькими трусиками вытекшие на простыню белёсые водянистые сгустки, протёр промежность и мокрую дорожку от ануса к вывернутым, покрасневшим половым губам, а потом запихал скомканные трусы Вике в рот. Сестра, что-то мычала, вертела головой и выгибалась, театрально пытаясь вырваться, но через некоторое время затихла и бездвижно лежала с трусами во рту и повязкой на глазах.

Мне тоже вдруг до боли в яйцах приспичило внести свою лепту в этот вертеп. Только вот трахать сестрицу в использованное мокрое и скользкое влагалище уже не хотелось, слишком основательно там потрудились мои друзья.

Подложив ей под зад две толстые подушки, и прижав ноги сестры к её животу, я с нескольких заходов ввёл член в сжатый анус кузины. Она запоздало дёрнулась, истошно замычала, закрутила попкой, но я, не прекращая нажима пропихнул воспрявшее орудие на всю длину, в её тугую задницу. Сестра сразу, как по команде, прекратила показушные трепыхания и опасливо притихла.

Напористо и азартно я терзал Викин задний проход. Через несколько минут, она опять что-то забубнила сквозь трусы во рту, и попыталась вывернуться, дёргая связанными руками, но я не обратил на это внимание, продолжая шерудить в её попке. Когда я кончил и член выскочил из ануса, то там осталась открытая дырка не успевшего сжаться сфинктера. Обмякшая Вика, часто дыша, так и осталась лежать попой на подушках, с поднятыми и широко разведёнными, как у лягушки, ногами.

Все мои действия снимал на свой телефон Дима. Который опять после меня полез на уже никак не реагирующую кузину. И откуда у него только энергия бралась, наблюдая это, недоумевал я. Мне же вообще ничего не хотелось, только полежать и отдохнуть.

Не спеша одевшись и накинув джинсовку, я вышел в прохладу ночи. Переваривая новые полученные ощущения и находясь в некотором смятении, от произошедшего, я смотрел в освещённые окна дома, наблюдая как безвольно лежащую голую женщину, опять, практически сексуально истязали Димка с Вовчиком.

Сестрица уже даже не пыталась сопротивляться, она только иногда мотала головой и поднимала стройные загорелые ноги, на бёдрах которых виднелись многочисленные отметины от щипков, щлепков и засосных поцелуев. Как она только ещё терпела? При кажущейся свободе выбора это больше напоминало изощренное изнасилование, проходя которое Вике не оставалось возможности прекратить издевательства над собой. Сейчас Вика зашла слишком далеко, чтобы добровольно сдаться, и это меня тревожило. Пора бы уже заканчивать этот балаган, она всё же моя двоюродная сестра.

Я постучал в окно, обращая на себя внимание. В этот момент, в Викин рот освобожденный от пропитанных слюнями и спермой трусов, всунул своего полувставшего скакуна Вовка, а Дима опять трудился во влагалище. Жестами я показал, что . . .

хватит мучить мою старшую сестрицу, и отошёл в темноту, вглядываясь в прозрачную глубину ночного звёздного неба.

Минут через десять на крыльцо вывалили полуодетые, удовлетворённые энтузиасты блуда. Восторженно переговариваясь, они сели на ступеньки.

— но ведь не выплюнула, — донеслось до меня.

Я подошёл и тоже сел рядом с ними.

— Это мне тоже непонятно, — продолжая разговор, сказал Димка.

— Что тебе непонятно? — Спросил я у него.

— Непонятно почему она трусняк свой не выплюнула. Ведь я ей просто так трусы засунул в рот. Для прикола. Она могла запросто выплюнуть

— Не могла, — твёрдо ответил я. — Во-первых, наказания боится, за неподчинение. Во-вторых, она сама перед собой так оправдывается, мол, кричать не получалось, когда её драли во все дыры, а руки связаны были, вот и пришлось терпеть.

— Думаю, Серёга прав, — подбил итог Вовик. — Интересно, она долго ещё продержиться?

— Теперь уже и не знаю, а так не хочется фотки стирать, — ответил задумчиво я.

— Так ты и не стирай, скажи что стёр а сам — подсказал Димон.

— Не, я так не могу, вернее могу конечно, но не хочу. В этот раз не буду её обманывать.

— Ну дело твоё. Зато развлекаловка отпадная, — воскликнул Димка. — Жалко завтра уже уезжать надо, не увидим, чем всё закончится.

— Я расскажу потом, — обнадёжил я погрустневшего дружка.

3

Когда мы вошли в комнату, Вика, как в стоп кадре лежала в той же позе, как её и оставили. Выглядело это так: вытянутые, связанные над головой руки, страдальческое лицо в сперме и размазанной косметике, немного сползшая повязка на глазах, широко раздвинутые, согнутые в коленях ноги, мокрое пятно под попкой и сочащаяся из приоткрытых, растянутых половых губ, белёсая струйка, стекающая на простыню через припухший анус, из которого тоже подтекали мутные тёмные капли. Пользуясь тем, что ее глаза все еще были завязаны, я достал свой телефон, и сделав музыку погромче, чтобы заглушить все звуки, сфотографировал кузину в таком виде.

Трахаться вообще не хотелось, ну по крайней мере мне. На сегодня, я бы сказал, план по сексу был перевыполнен! Настало самое время воспользоваться Викиным состоянием и завершить этот сексуальный праздник нашей победой над самодовольной гордячкой. Мне уже виделось, как она позорно признаёт поражение, и ругаясь на нас и на свою глупость, убегает к себе в комнату посрамлённой.

Развязав Вике руки, я освободил её, но повязку с глаз не стал снимать. Сестрица привстала и нервно обтёрла щёки и губы тыльной стороной ладони.

— Всё? Я могу идти? — неестественно сдавленным голосом произнесла она отрывисто.

— Нет, не можешь. Теперь будет самое интересное, — спокойно начал я. — Бери шприц, и пока из тебя ещё не всё вытекло, набирай сперму. И не надо гримасы жалобные тут корчить.

Она сразу всё поняла и, сдернув с глаз забрызганную повязку, чуть не расплакалась, всхлипывая от обиды и бессилия. Видимо, после всех этих пастельных совокуплений, которые наша гордая длинноногая красотка вынуждена была исполнять даже не предохраняясь, трахаясь со всеми по очереди, Вика совсем раскисла. И хоть она стремилась скрывать от нас свои эмоции, чтобы все выглядело, как невинная эротическая забава с раздетой женщиной, но получить порцию спермы себе в матку показалось ей перебором. . . .

Скорее всего, она надеялась, что всё закончилось, ну а когда услышала про шприц, то не смогла сдержаться. Казалось, наконец-то её проняло и она вот-вот, вскочит и убежит в свою комнату. Я уже приготовился сказать, по этому поводу, что-нибудь подковыристое, но всё пошло по другому сценарию. Сестрица беззвучно попускав слёзы, теперь молча, с каменным лицом смотрела в пол, и никуда сбегать не собиралась.

Никто этого не ожидал, и что теперь делать мы не знали. Но показывать растерянность было нельзя, и я попросил Диму принести аптечку из комнаты Вики, может вид медицинских инструментов прочистит ей мозги.

— Осеменять тебя будем как корову. Ещё не поздно сдаться или попросить перенести наказание на завтра, если боишься — зашёл я с другого конца, давая её шанс выкрутиться.

— Да я может, уже залетела, — вспыльчиво перебила она.

В это время Димка принёс её медицинский чемоданчик, и со словами:

— Сдавайся дура, это уже не шутки, а то и правда беременной приедешь, — положил его перед бледной и взъерошенной Викой.

Каменное выражение на лице сменилось на презрительное. Сестра решительно протянула руку и взяла из чемоданчика запечатанный маленький шприц, выдавила его из упаковки и быстро набрала из своего растраханного лона полный одноразовый шприц бледно-прозрачного киселя. Потом победно глянула на нас и достала из своего чемоданчика упакованную скрученную тонкую трубочку, ловко надела наконечник жесткой трубочки на шприц и отложила всё это в сторону.

— Не торопись, — сказал я, поняв, что она не испугалась и теперь надо срочно придумывать другой план.

Мне на помощь пришёл Вовка. Протягивая Вике ложку, которой я доставал противозачаточную таблетку, он деловито распорядился:

— На вот, собирай пока И чтобы всё проглатила, поняла шлюха?

Справившись со своим возмущением, кузина вырвала у него ложку, молча раздвинула половые губы и, помедлив, зачерпнула из раскрытого лона пузырящейся киселеобразной жижи. Брезгливо морщась, она поднесла первую порцию к открытому рту, остановившись в нерешительности. Тягучие сгустки прочертили по светлому треугольнику лобка и упругому животу полупрозрачную дорожку, капая теперь ей между затисканных, со следами свежих засосов, грудей. Понимая, как выглядит со стороны, Вика, затравленно пряча взгляд, собрала все губами. В этот момент, я, уже не скрываясь, быстро сделал снимок. Сестрица напряглась, замерла и вся побелела от негодования. Неожиданно, резко вскочив, как взбрыкнувшая кошка, она левой рукой выхватила у меня телефон.

— Зачем ты опять снимаешь? Это подло — жалобно взвизгнула она и пугливо замолчала.

Моя нагая взъерошенная сестрица, в этот момент, стала похожа на разозлённую девятиклассницу, которой хулиганы, у всех на глазах, задрали юбку. Эта взрослая, хорошо сложенная, обольстительная женщина, сейчас понуро стояла не зная, что делать дальше, робко спрятав левую руку за спину, а в правой, продолжая держать перед собой ложку, которую только, что облизывала. Почувствовав видимо, что из неё опять начинает вытекать, она инстинктивно прижала ладонь с ложкой к лону, и стиснула бёдра. Вид получился нелепый, но очень распутный. Обнаженная, вымотанная сексом, красотка, безвольно стоящая, с зажатой между безупречных длинных ног ладонью, из которой выглядывала измазанная спермой ложка. Увидев, приближающегося Вовку, она, как нашкодившая школьница суетливо тряхнув грудями, отступила на шаг, не отнимая руки от лона.

Я дал ей немного угомониться и мягко проговорил:

— Прекрати истерику. Отдай мобильник и . . .

заткнись. А то, в конце концов, мне начинает надоедать твоё постоянное нытьё.

— А эти фотографии? — недоверчиво спросила она, всё ещё пряча за спиной мой телефон.

— Тебе-то какая уже разница? Целку тут строит из себя, — ответил за меня Димка.

Вика и так уже поняла, что опять совершила глупость и теперь должна подчиниться. Для видимости потянув ещё время, она нехотя вернула мне телефон.

— И чего она хотела? — ехидно спросил Вовка, на самом деле ни к кому не обращаясь.

— Наверное, чтобы её по полной программе осеменили, — предложил неугомонный Димон.

— Да уж. Теперь она точно нарвалась. Надо наказывать, — подтвердил Вовка, вопросительно глядя на меня.

Всё это время Вика обхватив себя руками, словно ей было холодно, стояла плотно сжав ноги. Понимая, что если сейчас не наказать сестру, то она поймёт, что её просто пугали, и не будет в дальнейшем всерьёз воспринимать мои слова, я согласно закивал. Сестра всхлипнула, и кажется побледнела ещё больше.

— Ложись, — коротко скомандовал я и включил камеру телефона.

Возмущённо зыркнув на меня и явно преодолевая внутреннее сопротивление, она стыдливо подошла к столу и спиной легла на него, задрав раскинутые ноги.

Дальнейшее происходило, как в дурном медицинском фильме. Димон, не обращая внимания на Викины мольбы быть с ней не таким грубым, очень глубоко пропихнул ей во влагалище вагинальное зеркало, и с усилием, широко раздвинул створки, так, что прозрачный пластик прогнулся, а сестра застонала от боли. Потом, подставив настольную лампу, Вовка пинцетом из аптечки, с нескольких попыток ввёл кончик тонкой трубки от того шприца со спермой в ровное отверстие на обнажённой выпуклости дна Викиного лона, и основательно заправив трубочку, резко выдавил содержимое шприца прямо в матку, приглушённо вскрикнувшей от этого сестры.

Я больше смотрел на экран, чем на реально происходящее. Поэтому, продолжал снимать, как расплакалась кузина, схватившись за низ живота.

— Ну как, записал? — возбуждённо зашептал Димка.

И только в этот момент я понял, что наказание нашей секс-игрушки закончено, и сестрица уже получила порцию спермы себе в матку.

— А чего она ревёт, — со страхом спросил я, убирая телефон и чувствуя накатывающийся внутренний холодок.

— Больно наверное, а может обидно Или то и другое Какая разница? — ответил подумав Димон.

Вика продолжала содрогаться и всхлипывать, повернувшись на бок и прижав ноги к животу. Выглядела она измученной и подавленной. Мы ждали. Постепенно всхлипы становились реже, и кузина прекратив пускать слёзы, села на край стола.

— Какие же вы сволочи, — неожиданно спокойно и уверенно произнесла она.

— Что? — удивившись такой дерзости Вовка.

— Во даёт, шалава, — вырвалось восторженно у Димки.

— Ну хватит уже. Пошли лучше чай пить, — отозвался я, облегчённо вздохнув.

Пока мы не спеша пили чай, Вика, установленная на всеобщее обозрение посреди комнаты, нервно размазывала руками по плоскому животу и узким загорелым бедрам вытекающие из неё остатки спермы. Следы бурного секса просматривались даже на ее растрепанных волосах. Подавляя естественный стыд, от такого обращения с собой, она невозмутимо выдержала и это испытание.

— Долго мне еще так стоять? — вызывающе произнесла Вика, как будто не мы только, что издевались над ней, а она над нами.

Было понятно, что она подбадривает саму себя, как бы демонстрируя свое пренебрежение . . .

к тому, как с ней обращаются.

Чтобы позлить сестрицу, мы специально принялись обсуждать, прямо при ней, периодически смотря на нее и оценивая реакцию, как наиболее позорнее и обиднее попользоваться нашей порномоделью завтра, чтобы до конца раскрыть её женские способности. Димон даже предложил трахнуть нашу испытуемую сразу втроем, а перед этим, в качестве развлечения, основательно разработать бутылкой ее дырочки. Эта затея явно не пришлась кузине по вкусу. Метнув на него мстительный взгляд, она, повернула голову к окну, оставив нас в уверенности, что метод воздействия выбран правильно.

Наконец, этот спектакль надоел, и мы отпустили измученную сестру, а сами разбрелись спать. Я ещё долго слышал, стук тонких каблучков её сабо, сначала по ступенькам крыльца, когда моя взрослая кузина бежала подмываться, а потом в её комнате.

4

Проспали мы почти до одиннадцати. На улице уже стояло безветренное пекло, когда мы только усаживались завтракать. Вика, стараясь не пересекаться с нами, поджав губы, собиралась на речку.

— Во сколько электричка? — сонно спросил я Вовку.

— Около пяти, что-то, — пробурчал он мне в ответ.

— Не охота уезжать, тебе то хорошо — поддержал разговор Дима, бросив скарбёзный взгляд на мою сестрицу, выходящую в этот момент из своей комнаты.

— Тогда не тяните время, доедайте и пошли купаться, — взбодрил я их.

Мы быстренько поели и покидав посуду в мойку пошли к реке, в тенистые заросли кустов и берёз. Вика, задержалась дома, ничего не ответив, когда я позвал её с нами, тем самым лишний раз выказав своё неудовольствие, вчерашней беспардонной групповухой.

Течение сносило к противно цепляющимся за ноги водорослям, что не мешало гоняться друг за другом, брызгаясь и окатывая водой. В тишине крики и смех разносились далеко, заглушая гудящее стрекотание кузнечиков.

Вскоре подошла и кузина, и долго натирала себя кремом, демонстративно не замечая никого вокруг. Выглядела она строго и неприступно. Спустя некоторое время, сестрица, степенно зашла в воду подальше от нас, специально игнорируя наше присутствие.

Набултыхавшись вдоволь, мы расположились на берегу перекинуться в картишки. Погода располагала к хорошему настроению. Карты быстро надоели и каждый занялся чем-то своим. Я с

Димоном рассматривал новые автомобили в журнале, а Вовик, от нечего делать, вырезал из толстого бруска эдакую пародийную членягу, время от времени показывая свое творение нам. Кроме приступов смеха это ничего не вызывало. Вскоре Вика тоже заметила деревянный член, и сразу отвернулась, а потом суетливо засобиралась домой. Гордо подняв подбородок и расправив плечи, она не спеша, прошла мимо, но, не отойдя даже на десять шагов, вернулась.

— Надеюсь, до обеда, я не нужна? — спросила она с гонором, — Хочу спокойно почитать.

— Когда понадобятся твои услуги, позовем. Кстати, приготовь жирный крем и линейку, — ответил за всех Вова.

— Это еще зачем, — заволновалась Вика.

— Будешь примерять вот этот размер.

Вован протянул деревянный фаллос, разозленной Вике, но она его не взяла.

— Ты рада? — заботливо поинтересовался он.

— Очень, — изображая улыбку, сквозь зубы прошипела сестра.

— Вот и умница. Ты же любишь когда тебя прут во все дыры и делают беременной? Не слышу ответа? — продолжал издеваться Вовик.

Вика сразу покраснела и чуть не влепила ему пощечину, даже руку уже занесла, но стерпела.

— Да, — еле выдавила она.

— А давай её прямо . . .

тут — азартно предложил Димка.

Вика от неожиданности округлила глаза и сбивчиво зашептала:

— Увидят же, не надо Давайте домой пойдём Там удобней Прекратите

Но Вовка уже стягивал с неё купальник. Оставшись раздетой, она присела, прижавшись спиной к берёзе и попыталась прикрыть ладонями свою наготу, но словно, что-то вспомнив, сестрица сразу быстро вскочила, отдёрнула руки и виновато опустила взгляд.

— Простите, я готова Кто будет первый? — устало спросила она, смирившись, что придётся трахаться прямо на берегу.

Первым стал Димон, долго обрабатывая стоящую широко расставив ноги Вику, которая прогнулась обхватив, для устойчивости, ствол берёзы руками. Сестра, наученная вчерашним опытом, теперь спокойно позировала, когда я крупным планом снимал входящий в нее член, который, как поршень, выдавливал из влагалища липкую смазку. Когда же Дима наконец кончил, она с облегчением встала на колени, зная, что теперь надо всего лишь поработать ртом. Смущенно озираясь по сторонам, она взяла в рот только, что побывавшее в ней мягкое разряженное орудие, покрытое слоем тягучей спермы, и облизав с брезгливым отвращением вытерла скользкие подтёки на губах. Проделав это много раз вчера с завязанными глазами, теперь она оглядевшись понимала, как выглядит со стороны, хотя даже и сейчас гордо поглядывая в нашу сторону, пыталась показать, что не испытывает комплексов и неловкости относительно того, чем с ней занимаются последние пару дней.

Пропустив по кругу послушно раздвигающую ноги Вику, мы довольные рассматривали получившиеся после этого, откровенно порнушные, снимки. Спросив разрешение Вика оделась и ушла домой, а мы остались и ещё долго лежали в тенёчке играя в картишки, а когда очухались время было уже около четырёх. Пора было собираться.

Вовка суетился дома, собирая разбросанные вещи, а Дима сидел со мной на крыльце всем своим видом сожалея, что надо уезжать. Наконец все вещи были собраны и друзья спешно стали прощаться, чтобы успеть на поезд.

Вика, в своём коротеньком халатике-пеньюаре, тоже вышла проводить, и даже непринуждённо простилась, сдержанно поцеловав Вовика, а потом Димку в щёчку. Создавалось впечатление, что она на них не сердится, хотя некий затаённый осадок, скрываемый кукольной улыбкой, проглядывал, когда она презрительно смотрела в след удаляющимся фигурам.

— Какие будут указания? — холодно промолвила она, когда мы остались одни. Теперь она была прежней надменной и высокомерной, хотя и пыталась скрыть это, под маской покорности.

— Да никаких пока, — ответил любезно я, и подмигнул ей, — тебе мало?

Она неопределённо пожала плечами.

— Как скажешь

Вика просидела остаток дня в своей комнате, читая книгу. А к вечеру у неё сильно разболелся живот и поднялась температура. И утром следующего дня мы срочно покидав вещи в машину, уехали с дачи в город.

На этом можно бы было и закончить. Фотографии и видео я прямо при ней стёр, когда мы ехали в машине, поклявшись, что больше копий у меня нет. На этот раз я не соврал.

Сестра позвонила мне в середине августа. Оказывается, через неделю после приезда домой, она попала в больницу и пролежала там пол месяца с воспалением придатков. Но перед этим разошлась со своим парнем, потому, что он обнаружил засосы и устроил жуткий скандал, чуть не избив её.

На даче она всё же тогда залетела. В больнице, уже перед выпиской она узнала про беременность, и тут уж . . .

ничего не оставалось, как делать аборт. Никакой обиды в её словах не слышалось. Сестрица даже сообщила мне, что теперь стала, на всякий случай, постоянно принимать гормональные противозачаточные таблетки и слегка замявшись, предложила встретиться, намекнув, что пока она свободна можно опять пошалить. Вот такие странные дела.

Я обещал позвонить А вы бы, как поступили?

Zalon 2013

---

Ваше имя (псевдоним):

Проверка на спам:

Введите символы с картинки:

---