Развод Сергея Шнурова и Матильды: почему это произошло

Детство и юность

Сергей Шнуров родился весной 1973 года в Санкт-Петербурге. Он рос в простой советской семье, где родители работали инженерами, в детстве был обычным мальчиком и ходил в общеобразовательную школу. Учился Сергей на удивление хорошо, но не мог похвастаться хорошим поведением. Как и другие мальчишки, он быстро научился нецензурной брани, а за выходки часто оказывался в детской комнате милиции. Самым большим увлечением мальчика в детстве была музыка. Сережа восхищался творчеством Владимира Высоцкого и Юрия Шевчука, хитами групп «Кино» и «Секрет».

Наверное, бунтарство – в крови Шнурова, ведь если углубиться в генеалогию рода Сергея, то выяснится, что прадед музыканта, Даниил Павлов, был революционером, отличившимся во время Кронштадтского восстания в начале позапрошлого века.

В школе у Сергея Шнурова была кличка Шурик, данная мальчику одноклассниками за удивительную удачливость и веселый нрав.

После школы Сергей Шнуров поступил в Ленинградский инженерно-строительный институт, но так и не окончил его. Пошел учиться в ПТУ, чтобы освоить профессию реставратора изделий из дерева, но вскоре понял, что работать в этом направлении ему вовсе не интересно.

Позже Сергей вместе с друзьями поступил в духовную семинарию, где проучился три курса на философском факультете. Но и тут учеба не заладилась, и студент ушел в академический отпуск, в котором числится до сих пор.

До того, как связать свою жизнь с музыкой, будущий артист сменил огромное количество профессий. В молодости он не стеснялся работать грузчиком, сторожем в детском саду, столяром и стекольщиком. Были в биографии будущей звезды и более творческие должности: помощник режиссера и директор отдела продвижения на радиостанции «Модерн». Как утверждает эпатажный музыкант, больше всего ему понравилось делать ограды для могил, ведь за эту работу хорошо платили.

В середине 2000-х годов Сергей Шнуров увлекся изобразительным искусством и начал писать картины. Свой стиль он характеризует словом «брендреализм», а работы выставляет в российских галереях. Картина Сергея «Рубашка» хранится в коллекции Санкт-Петербургского музея современного искусства Эрарта.

Музыка

В 1991 году Сергей Шнуров решил серьезно заняться музыкой, что привело к созданию его первой группы с названием «Алкорепица». Проект оказался новаторским для территории России: «Алкорепица» играла музыку в стиле хардкор-рэп. Тем не менее, этого оказалось недостаточно для признания и популярности. Некоторое время коллектив выступал на небольших сценах, но вскоре прекратил свое существование.

Следующим проектом Сергея стал коллектив с не менее экзотическим названием «Ухо Ван Гога», который играл электронную музыку. Но и этот проект оказался недолговечным и в итоге распался из-за разногласий между участниками.

В 1997 году за 4 дня Сергей Шнуров создал новый коллектив под названием «Ленинград». Главными особенностями проекта стали направление рок и тексты, изобилующие нецензурной лексикой. На начальных этапах существования «Ленинграда» Шнуров являлся создателем текстов песен и играл на бас-гитаре.

Сергей Шнуров сделал ставку на скандальность и эпатажность проекта. Вскоре к ненормативной лексике добавились неоднозначные перформансы вроде выступления музыкантов на сцене обнаженными, и постоянно поддерживаемый сценический образ алкогольного опьянения участников. Благодаря этому у группы появились поклонники, которые восхищались свободомыслием и независимостью Шнурова.

При поддержке музыканта из группы «АукцЫон» Леонида Федорова группа записала первый студийный альбом «Пуля», который мир увидел в июле 1999 года. Коллектив «Ленинград» также нередко выступал на разогреве у «АукцЫона». В том же году, после ухода вокалиста, Сергей Шнуров взял на себя обязанности идейного вдохновителя, организатора и фронтмена группы.

В 1999 году обновленный состав издал второй альбом «Мат без электричества». Пластинка оказалась намного успешнее предыдущей: множество песен пользовались успехом у слушателей, а клип на песню «Ду ю лав ми (Дай любви)» показали по телеканалу «MTV-Россия».

Немалую популярность группе принес фильм «ДМБ-2», где песни, написанные Сергеем, использовались в качестве саундтрека.

Во многом популярности группы «Ленинград» поспособствовал ее яркий лидер Сергей Шнуров, который скандальным поведением постоянно привлекал внимание журналистов и публики, а своими текстами и музыкой заинтересовывал слушателей. Несмотря на средние внешние данные (рост Шнурова 177 см, вес – 75 кг), харизма артиста позволяет ему удерживать внимание больших зрительных залов.

С 2008 года Сергей Шнуров решил распустить коллектив и создать новый проект «Рубль», где музыкант выступил в качестве вокалиста и ритм-гитариста. По словам артиста, новая группа была создана в противовес «Ленинграду», который перестал развиваться и превратился в шоу. Но и в новом проекте музыкант не отказался от «фирменной» эпатажности: в одном из клипов вокалист снялся обнаженным, из-за чего администрация видеохостинга YouТube была вынуждена удалить видео.

В 2010 году Сергей Шнуров вновь вернулся к проекту «Ленинград», чем здорово порадовал своих многочисленных фанатов. Но теперь фронтмен разделил свои обязанности вокалиста с новой исполнительницей Юлией Коган. Возрожденный «Ленинград» снова взялся зло и остро высмеивать пороки современного общества, но теперь делал это более изящно. Вскоре появились новые клипы на хиты «Сладкий сон» и «Горький сон», разница в выходе которых составила 3 дня. Вокальную партию в первой композиции исполнила Коган, во второй – Всеволод Антонов.

В 2013 году рыжеволосая вокалистка покинула проект, и на ее место пришла Алиса Вокс. Певица работала в коллективе «Ленинград» до 2020 года, но потом решила взяться за развитие сольной карьеры. На место Алисы Вокс пришли сразу две вокалистки: Василиса Старшова и Флорида Чантурия.

Поклонники Сергея Шнурова ценят творчество своего кумира не только в рамках проекта «Ленинград», но и с огромной радостью встретили его сольные альбомы «Второй Магаданский…» и «Лютик».

В последние годы эпатажный и талантливый певец подарил фанатам несколько ярких хитов, на которые тут же появились не менее яркие клипы. Прежде всего, это песня про «лабутены», на которую был снят клип под названием «Экспонат». В нем «засветилась» начинающая актриса Юлия Топольницкая.

Еще одна композиция, на которую тут же появилось видео – песня «В Питере пить». Эти два хита по количеству просмотров побили все мыслимые рекорды.

Познакомились в гримерке

Пара познакомилась в гримерке, куда Матильду попросила заскочить после концерта их общая с Сергеем знакомая. И Елена Мозговая (настоящее имя) влюбила в себя рокера с первого взгляда. «Ему все равно, накрашенная я или не накрашенная. Но он не любит прямые волосы. Он просто ненавидит, когда я выпрямляю волосы и ругается. Это его единственное замечание в мой адрес, а во всем остальном он меня никогда не критикует. Я думаю, это вопрос первого впечатления. Когда мы впервые увиделись, я носила мелкие кудри. Он меня увидел в таком образе — и запомнил. И теперь ему нравятся только кудри», — рассказывала Матильда.

И уже на следующей встрече стал активно ухаживать за Мотей. Позже артист признавался, то ли в шутку, то ли всерьез, что Матильда напомнила ему девушку с картины Врубеля «Царевна-лебедь», которую он любил с самого детства. Да и вообще — ему было достаточно пяти минут, чтобы понять, что он пропал.

В 2010 году после нескольких лет гражданского брака пара пошла в загс. Ну а предложение руки и сердца Шнур сделал в присущем ему стиле. Влюбленные искали в холодильнике колбасу, и Сергей сказал: «Давай поженимся», на что Матильда ответила: «Конечно, пора».

Рядом с Матильдой Шнуров постепенно приобрел светский лоск. Стал, по его признанию, в разы меньше пить, протоптал дорожки в модные магазины. Матильда занималась бизнесом — открыла балетную школу, а затем — один из самых модных ресторанов Санкт-Петербурга «Кококо».

Фильмы и телевидение

Сергей Шнуров активно пишет музыку для многочисленных российских фильмов и сериалов. Наибольшую популярность ему как композитору принес саундтрек «Мобильник», написанный для культовой драмы «Бумер». Шнуров является автором заглавных песен фильма «Копейка», «Дороги» для картины «Коктебель» и композиции Money для проекта «Зайцев плюс один».

Впервые на телевидении Сергей Шнуров дебютировал в многосерийной картине «Агентство НЛС». Артисту досталась эпизодическая роль электрика-музыканта.

Сегодня фильмография Сергея Шнурова насчитывает десятки проектов. В некоторых из них звезда появилась в качестве исполнителя камео. Прежде всего, это фильмы «Дневной дозор», «8 новых свиданий», «День выборов» и «2-Асса-2».

В 2020 году актер снялся в фантастическом боевике «Хардкор» Ильи Найшуллера, продюсером которого выступил знаменитый Тимур Бекмамбетов. Сергей Шнуров появился в образе начальника службы безопасности парковки.

Творческая биография Сергея Шнурова – это не только музыка и песни. Артист также является известным телеведущим. В 2004 году он дебютировал в новогодней программе «Неголубой огонек» на телеканале Ren TV. Сергей шокировал публику своим появлением с синяком под глазом и мрачными шутками, которые пришлись по душе телезрителям, уставшим от банальных новогодних программ.

В 2006 году Сергей Шнуров стал телеведущим тревел-шоу «Шнур вокруг света», выходившего в эфир с сентября по декабрь на телеканале НТВ. В рамках проекта артист путешествовал по странам мира и на собственном опыте проверял знаменитые туристические мифы.

Позже канал НТВ предложил артисту стать телеведущим документальной военной программы «Окопная жизнь». В рамках проекта Сергей Шнуров интервьюировал участников военных кампаний и на основе их историй показывал реальную картину тех лет.

В 2008 году артист вел передачу «Ленинградский фронт», а в 2010-м вместе с Борисом Корчевниковым – многосерийный проект «История российского шоу-бизнеса», посвященный истории российской популярной музыки и шоу-бизнеса.

Сергей Шнуров и Матильда Шнурова на передаче «Вечерний Ургант»

Сергей Шнуров – частый гость в студии Ивана Урганта на его юмористической передаче «Вечерний Ургант». Певец появился в шоу в эфире первых выпусков, позднее приходил с супругой Матильдой, в сентябре 2020 года вместе с Леонидом Агутиным исполнили на программе песни друг друга.

В 2020 году Сергей Шнуров порадовал поклонников появлением в новом телешоу «Про любовь», которое выходит на Первом канале. Эту программу, которая построена в формате ток-шоу, артист ведет вместе с Софико Шеварднадзе. Вместе они пытаются осчастливить несчастные семьи, с разных сторон рассматривая накопившиеся у супругов проблемы.

2016-й запомнился зрителям появлением Шнурова в авторской передаче Владимира Познера. Впечатление от увиденного у многих сложилось противоречивое, некоторые зрители заметили, что разговор телеведущего с эксцентричным рокером не заладился. Через некоторое время Владимир Познер подтвердил антипатию к Сергею, заявив, что не понимает, в чем секрет его популярности у молодежи. Не остался в долгу и музыкант, упрекнув Познера на своей странице в «Инстаграме» в том, что тот возомнил себя «телевизионным Богом».

Сергей Шнуров в авторской передаче Владимира Познера

В том же богатом на события 2016-м Сергей Шнуров сделал неожиданный подарок детям. Телеканал «Карусель» решился на революционный проект, сделав некое «продолжение» передачи «Спокойной ночи, малыши!», но в утреннем эфире. А песню к новой передаче для детей попросили написать Шнурова, с чем он великолепно справился. Сергей в своем микроблоге поделился, что, когда писал композицию, вспоминал себя в детстве и рассматривал свои фото: на большинстве он почему-то с пистолетом.

Политика

Сергей Шнуров остается самим собой и тогда, когда речь заходит о политике. Осенью 2010 года он выпустил клип, в котором высмеял музыкантов, защищавших Химкинский лес. В своей песне музыкант утверждает, что активность борцов за природу вызвана исключительно саморекламой и желанием поднять свой рейтинг.

В январе 2011-го музыкант заявил, что гражданского общества в России нет, Михаила Ходорковского необходимо выпустить из тюрьмы, а выборы 2012 года вряд ли будут честными. Сергей Шнуров раскритиковал политику «Единой России», «Наших» и других идущих в фарватере власти партий и организаций, заявив, что вера в то, что с властью можно договориться – признак инфантилизма.

В марте 2015-го эпатажный артист выступил с предложением наложить запрет на продажу алкоголя и наркотических веществ тем, у кого нет высшего образования.

Выразил мнение Сергей Шнуров и по поводу кризиса в Украине: как оказалось, он не поддерживает ни одну из сторон конфликта.

Личная жизнь

Личная жизнь Сергей Шнурова не менее бурная, чем его творчество. Будучи студентом духовной академии, артист познакомился с Марией Исмагиловой. Между ними завязался роман, который привел к браку. В 1993 году у супругов родилась дочь Серафима. На некоторое время артист отказался от музыки и погрузился в семейные дела. Но идиллия вскоре прекратилась, и Сергей Шнуров вернулся к своему обычному образу жизни. В этот период он создал группу «Ленинград», что окончательно поставило точку в его отношениях с женой.

Со следующей супругой Сергей Шнуров познакомился несколько лет спустя. Его избранницей стала Светлана Костицына, на тот момент являвшаяся директором арт-группы «Пеп-си». Вторая жена Сергея здорово помогла развитию группы, она заняла должность менеджера и смогла добиться разрешения на гастроли «Ленинграда» в Москве. В 2000 году у супругов родился мальчик, которого назвали Аполлон. Их брак просуществовал несколько лет, после чего пара рассталась. Тем не менее, Светлана осталась менеджером группы.

На съемках картины «Игры мотыльков» Сергей Шнуров познакомился с юной актрисой Оксаной Акиньшиной. Между артистами завязался роман, который вызвал немалый скандал: на момент начала отношений Оксане было всего 15 лет. Влюбленные жили вместе, Сергей отвозил девушку в школу, следил за ее образованием. Тем не менее, влюбленные не расстались с привычным образом жизни, включавшим бурные вечеринки с друзьями и распитие алкоголя. Их роман длился 5 лет, но после очередной ссоры пара рассталась.

В 2007 году Сергей Шнуров познакомился с журналисткой Еленой Матильдой Мозговой, переехавшей в Москву из Воронежа. В 2010-м они зарегистрировали брак, а также обвенчались в церкви. Артист редко брал супругу на гастроли, считая, что концерты и жены несовместимы.

Тем не менее, девушке было чем заняться в отсутствие мужа – Матильда Шнурова руководит собственным рестораном в Санкт-Петербурге и балетной школой для детей и взрослых.

В мае 2020 года поклонники были поражены новостью о том, что Матильда и Сергей Шнуровы разводятся после 8 лет брака. Супруги не стали комментировать причины развода, попросив поклонников и СМИ не затрагивать их личную жизнь. Развод состоялся 25 августа.

Неизвестная жизнь Шнурова: Готовился стать богословом, а стал матерщинником

Константин Малофеев: Здравствуйте, Сергей. Я хотел бы начать с вопроса о вашем персональном будущем. О том, что нас всех ожидает. Вы не боитесь умереть?

Сергей Шнуров: Сейчас или вообще, в принципе?

К.М.: У всех нас будет свой срок.

С.Ш.: Не думаю, что я боюсь. Потому что любой биологический организм – он так устроен, что рано или поздно умирает.

К.М.: Вы смотрите на это дело как атеист?

С.Ш.: Скорее, как материалист. Я бы назвал себя агностиком, наверное. Потому что я не знаю, что было до момента Большого Взрыва.

К.М.: То есть вам будет не страшно?

С.Ш.: А что этого бояться? Я люблю приводить цитату из фильма «Звёздный десант». Во всех тупых фильмах есть очень умные фразы. Там сержант, командир десанта, на корабле перед штурмом обращается к своим подчинённым и говорит: «Ну, что, обезьяны, неужели вы собрались жить вечно?». Можно переадресовать и вам этот вопрос: неужели вы собрались жить вечно?

К.М.: Мы, христиане, – да. И когда-то вы учились, как сами рассказывали, в институте, связанном с Духовной академией…

С.Ш.: Было время.

К.М.: И даже собирались стать священником.

С.Ш.: Нет, не собирался. Рукоположения не проходил, и в планах моих такого не было. Я по выходу должен был стать, наверное, богословом. Мой друг, который закончил это заведение, стал учителем истории в школе. Вот чем это всё закончилось. Так что в священники я не метил.

К.М.: А зачем учились?

С.Ш.: Учился, потому что меня на тот момент сильно волновало, что есть жизнь, зачем я живу. То, что в юношестве занимает многих. Особенно после развала советской империи, завершения советского проекта, оставшись без всякого основания, я его искал.

К.М.: Нашли ответ на этот вопрос?

С.Ш.: В чём смысл жизни? В том, чтобы его искать.

К.М.: У вас двое детей. Они достаточно взрослые. У меня тоже. У нас похожи дети по возрасту. Вы когда их воспитываете, вы же не говорите им, что они обезьяны?

С.Ш.: Во-первых, это говорю не я, а наука биология, которая ведёт человеческий род от обезьян. Это теория эволюции. Другой теории никакой рабочей у нас с вами нет.

К.М.: Дарвинизм давно ненаучен, с момента возникновения науки генетики. Согласно науке генетике, самый близкий геном человеку – это свинья, а не обезьяна. Поэтому дарвинизм придумал неодарвинизм, в котором есть теория катастроф, и, таким образом, они фактически вернулись к чудесному в человеческой истории. Но мы не об этом.

С.Ш.: Подождите, на 99% наш геном совпадает с геномом шимпанзе.

К.М.: Ну, что вы! Сергей, пока вы там учились (В Теологическом институте), я олимпиаду по молекулярной биологии сдавал. Наш геном ближе к гремучей змее и к свинье.

С.Ш.: Замечательно. Значит, мы всё равно произошли… хорошо, не от обезьяны, а от свиньи. Это помогает чем-то?

К.М.: Детям вы что рассказываете? Когда они были маленькие, как вы их воспитывали?

С.Ш.: Я их воспитывал, читая книжки. Начинал с «Колобка». Продолжал «Приключениями Тома Сойера». Потом, естественно, «Чингачгук – Большой Змей». Потом – Фенимор Купер. Ну а потом и Томас Манн.

С. Шнуров. Фото: Телеканал «Царьград»

К.М.: Чему вы учили их на основании этих книжек? Какими хотели, чтобы они выросли? Это не праздный вопрос, потому что мы говорим о будущем, а будущее будет принадлежать нашим детям, какими мы их воспитаем.

С.Ш.: Очень самонадеянное заявление. Дело в том, что воспитываем не мы, воспитывает среда, социум. Семья сейчас, наверное, – процентов 20. YouTube воспитывает, компьютерная игра, телевизор, радио. Воспитывают новые песни, салюты, парады, футбольные победы и поражения.

К.М.: В YouTube воспитывают песни группы «Ленинград», не только ваших детей, но и других.

С.Ш.: Не всегда. У нас ограничения до 18-ти лет.

К.М.: Вы же понимаете, что всё равно иногда эти песни слушают. Какое воспитание мы принесём тем детям, которые смотрят клипы группы «Ленинград» и слушают тексты?

С.Ш.: Это вопрос к их родителям. Но это не группа «Ленинград». Родители должны поставить блокировку. Вы умеете ставить блокировку. И я умею ставить блокировку. Ставите блокировку – и дальше выбираете, что смотрит ваш ребёнок.

К.М.: Хорошо. Те дети, которые старше 18-ти и которые слушают группу «Ленинград»…

С.Ш.: Дети старше 18-ти идут в армию.

К.М.: Хорошо. Вернулись из армии. Начали слушать группу «Ленинград». Это наша молодёжь. Она будет в 2050-м правящим поколением. Мы с вами будем старичками, надеемся, что будем жить в стране, в которой будет хорошо. Вы же собираетесь жить в России?

С.Ш.: Жить. Точка. 2050-й… Я постараюсь дотянуть.

К.М.: И я постараюсь. Вот, мы будем жить. Наши дети уже будут взрослыми, как мы сейчас. Мы их какими увидим? Вопрос прямо по нашей теме – Русская мечта. Какая ваша мечта, какие должны быть эти люди, живущие в 2050-м?

С.Ш.: Понимаете ли, я вообще очень не люблю мечтать. Давайте строить русские планы.

К.М.: Русский план Сергея Шнурова.

С.Ш.: Русская мечта – это абсолютное что-то из мира фантазии.

К.М.: Александр Андреевич Проханов подарил нам это название.

С.Ш.: Заметно, потому что это великий мечтатель. Русский план. Объясняю. Всё обстоит очень просто. У России должны быть какие-то задачи. Если у нас задача, предположим, вырастить самое большое племя, которое лучше всех собирает кедровые орешки, – это одно обучение. Если у нас задача сделать инновационную технологию – другие ресурсы здесь должны быть задействованы, другие образовательные системы, другие институты. Если мы хотим сделать сложную страну, где будет всё, – то это третье условие. Я за сложность. Я за то, чтобы было всё.

Фото: Телеканал «Царьград»

К.М.: Вы пасёте десятки миллионов людей, они вас слышат. Скажите, какие задачи мы должны решать?

С.Ш.: Я за то, чтобы, во-первых, мы открыли глаза на эту действительность, чтобы мы перестали жить мечтой. Чтобы мы посмотрели и сказали: да, действительно, всё не так, как мы себе планируем. Всё с поправками. Есть у нас неточности, есть сложности, над которыми нужно работать, и последовательно работать. Не мечтать. Не сидеть. Не обращаться к высшим силам. Не к экстрасенсам бегать. А заниматься конкретно этой страной под названием Россия.

К.М.: Что мы должны делать? Конкретно.

С.Ш.: Начнём с того, что мы должны признать, что у нас есть такие слова, которые запрещены. Почему?

К.М.: То есть мы должны начать с мата?

С.Ш.: Обязательно.

К.М.: Это основа развития России?

С.Ш.: Совершенно верно. Потому что у нас есть два языка, даже три. Есть язык, на котором говорит народ. Есть язык, на котором говорит правительство. И есть язык, на котором говорят в телевизоре. Это три разных языка.

К.М.: Ещё есть язык, на котором молятся. Это четвертый язык.

С.Ш.: Хорошо, окей. Четвертый – язык, на котором молятся. И все эти группы – они друг с другом договориться не могут. Мы находимся в той фазе, когда это общество начинает расслаиваться. Если мы не скажем, что у нас язык единый, если мы не скажем, что мы говорим на одном языке, что все эти слова – они являются частью большого русского языка…

К.М.: То тогда произойдёт что?

С.Ш.: Тогда эта страна развалится.

К.М.: На тех, кто говорит матом, на тех, кто говорит по телевизору…

С.Ш.: Матом говорить невозможно. Можно говорить русским языком во всём его объёме, включая те слова, которые говорить нельзя.

К.М.: Вы же прекрасно понимаете, что лексиконы у людей разные. У кого-то в нём такое-то количество тысяч слов, у кого-то больше, у кого-то меньше.

С.Ш.: Вот когда у тебя происходит то, что происходит часто, то иначе, как словом … (ненормативная лексика), это не назвать.

К.М.: Вы же понимаете, что мы вынуждены будем забить это.

С.Ш.: Я знаю. Но по-другому это не назвать. Если вы называете это «не очень красивая ситуация» – вы не доносите до людей смысл происходящего.

К.М.: Вот я матом не ругаюсь.

С.Ш.: И я матом не ругаюсь.

К.М.: Ну как же, а ваши песни, клипы?…

С.Ш.: Я четко формулирую. Я не ругаюсь матом. Это мой словарный запас.

К.М.: Хорошо. Мои друзья и знакомые знают, что я не использую мат в своей лексике. Мой отец, который тоже не ругался никогда, он ученый-астрофизик, когда услышал во дворе, что я это в 13 лет делал, он сказал: «Ты что, не можешь выразить свои мысли по-другому»? То, что вы сейчас привели в качестве примера, можно назвать по-другому.

С.Ш.: С этими словами русский народ вошел в Берлин под красными знаменами. С этими словами мы воевали в Крыму. С этими словами прожило не одно поколение русских людей. С этими словами они выигрывали, проигрывали, умирали и рождались. Вы приходите и говорите: нет, эти слова нам не нужны.

С. Шнуров. Фото: Телеканал «Царьград»

К.М.: Не мы.

С.Ш.: Кто?

К.М.: Суворов Александр Васильевич запрещал своим «чудо-богатырям» использовать эти слова. И знаете, почему? Потому что это хула на Божию Матерь. Так он говорил своим солдатам. И он говорил, что использовать эти слова – это диверсия. Кстати, у нас на телевидении об этом филолог Ирзабеков рассказывал.

С.Ш.: Про Суворова я ничего не знаю, приказ не читал, извините. Вернёмся к этому после того, как я прочту приказ. Мне кажется, что вся эта история – апокриф какой-то. Потому что я слышал совершенно точно, и это вот, действительно, исследования научные. После того как Советская Армия отступала, потом она отошла от Устава и стала конкретно давать конкретные задания с помощью матерных выражений, скорость исполнения приказов сократилась в разы. И мы пошли в наступление.

К.М.: Это вы про Советскую Армию?

С.Ш.: Да. Когда было сказано… (ненормативная лексика). А не «заряжай», «разводи». Всё было быстрее. Скорость приказа отдается быстрее. Люди понимают. У нас машины не заводятся без этих слов. Вы ездите наверняка на иностранном автомобиле?

К.М.: Начинал я, как и все, с отечественного.

С.Ш.: И как вы без этих слов его заводили, этот автомобиль?

К.М.: Руками.

С.Ш.: У некоторых не получается.

К.М.: Значит, платформой является восстановление русского языка во всём своем многообразии. Что мы дальше на этой платформе строим? Восстановили мы этот язык. Матерные слова вошли в обиход, их опять разрешили. Дальше что?

С.Ш.: Дальше – мы воспринимаем действительность такой, как она есть. Не фантазии, не мечты русские, а говорим: вот, у нас действительность. У нас появляются чертежи.

К.М.: Какие? Какой Русский план Сергея Шнурова? На платформе восстановленного единого русского языка, в котором нет ненормативной лексики, вся нормативная. Что дальше происходит? Как мы должны оставить страну подрастающему поколению?

С.Ш.: Дальше мы должны сказать, что теперь с набором этих слов вы можете приступать к работе. А это уже задача большая и интересная.

К.М.: Давайте об этом поговорим.

Фото: Телеканал «Царьград»

С.Ш.: Все должны жить интересно. И если все будут молиться – ничего не будет лучше.

К.М.: К сожалению, так никогда не было в нашей истории, чтобы все молились. В основном это была небольшая группа людей, которые в монастырях молились за всю страну.

С.Ш.: Почему?

К.М.: Вы же прекрасно понимаете разницу между монахами, которые молятся в монастыре 8 часов в день, и светским человеком, называющим себя православным христианином, который молится пять минут в день.

С.Ш.: В эпоху крепостного крестьянства все себе прекрасненько молились.

К.М.: Я бы так не сказал о наших дворянах.

С.Ш.: Дворяне – нет. Дворяне – это 2%. Остальная вся православная Русь – она молилась. И дальше – крестьянские восстания, на вилы отца Достоевского, и так далее.

К.М.: Вы считаете, это связано с тем, что они молились?

С.Ш.: Нет, я просто говорю, что это ни к чему не привело. Это привело к тому, что в 1917 году случилась революция.

К.М.: Из-за того, что молились?

С.Ш.: Нет, из-за того, что ничего не делали, была задержана отмена крепостного права на многие года. И поэтому всё пошло сикось-накось, чёрт-те как.

К.М.: Я хотел с вами поговорить о вашем плане. Поэтому я всё время возвращаюсь к Русскому плану.

С.Ш.: Вы всё время хотите мне навязать какой-то план, как будто я Владимир Владимирович и претендую на звание президента. Нет у меня плана. У меня план свой собственный. Заниматься делами. Сделать самую лучшую группу в мире. Русскую.

Фото: Komsomolskaya Pravda / Globallookpress

К.М.: Хорошо.

С.Ш.: Я её сделал. Мы едем на фестиваль Coachella. Мы приехали из Америки, мы везде выступаем. Мы действительно называемся русской группой, потому что нет аналогов. Мы не слизали с Beatles, не слизали с какой-то там Prodigy. Мы придумали свой русский иероглиф. С помощью тех слов, которые вам не нужны, вы их выкинули, а мы их подобрали. И мы несём такую русскую зловещую классную добрую штуку.

К.М.: И поколение на этой русской доброй штуке должно в будущем работать?

С.Ш.: Почему вы говорите «поколение»? Посадите человека перед приёмником и заставьте его слушать только Баха. Что из этого вырастет?

К.М.: Прекрасный человек.

С.Ш.: Отвратительный!

К.М.: Доказано, что он будет хорошим ученым, у него будет развитие интеллектуальных способностей.

С.Ш.: Если он будет слушать только Баха – это будет узкий, совершенно замкнутый и не понятный никому человек. Если он не будет обладать всей палитрой культуры… Кроме Баха он должен услышать еще Шуберта, Листа. Конечно же, Рахманинова, если он русский человек. Если будет слушать только «Ленинград», будет плохо. И только Баха – будет плохо. Нельзя только.

К.М.: А вы считаете, что ваши слушатели одновременно слушают Баха?

С.Ш.: Вы недооцениваете моих слушателей.

К.М.: Я был на нескольких корпоративах, где вы выступали, я этих слушателей видел. Этот офисный планктон, считающий себя акулами, потому что они могут заказать группу «Ленинград»…

С.Ш.: Что значит, офисный планктон? Мы выступали в Нижнем Новгороде. На стадион пришли 40 тысяч человек. Они слушают и «Руки вверх», и Лободу, и Филиппа Киркорова. Много чего слушают.

К.М.: Что вы говорите им своим творчеством?

С.Ш.: Я описываю происходящее с языком. То, что происходит в народной песне. По идее, вся популярная музыка – это симуляция народного творчества. Я не могу говорить и петь языком канцеляристов. Потому что иначе это не было бы тем самым городским фольклором, тем жанром, в котором я работаю. Я его выбрал. В этих рамках я себя так вижу и так вижу жизнь.

Фото: Komsomolskaya Pravda / Globallookpress

К.М.: Вы, как человек, который понимает, что народ хочет, – на ваш взгляд, что он ещё хочет кроме легализации ненормативной лексики?

С.Ш.: Он не хочет этого, будет против народ, вы что. Это будет чудовищно. Если мы этот закон примем с вами вот здесь, можно даже голосование сделать в интернете – я думаю, что 80% будут против.

К.М.: А что он хочет, народ? Ваши слушатели, что они хотят?

С.Ш.: Народ не может произнести того, чего он хочет. Я своими песнями не делаю программу того, чего хочет народ. У меня есть конкретная задача, чтобы люди пришли на стадион и получили удовольствие в течение двух часов. Они приходят на стадион, получают удовольствие, за свои деньги. Всё.

К.М.: Это бизнес.

С.Ш.: Нет, это искусство.

К.М.: Понятно. Это не бизнес?

С.Ш.: Почему? Это искусство и бизнес.

К.М.: Это шоу-бизнес?

С.Ш.: Конечно. Это так и называется, в определении, шоу-бизнес, да.

К.М.: У вас нет сверхзадачи, которую вы, как художник, хотите донести слушателям?

С.Ш.: Есть у Микеланджело сверхзадача?

К.М.: У Микеланджело была сверхзадача в ренессансный гуманизм – обожествление человека. Он, между прочим, работал над тем, чтобы разрушить иконопись, а принести обожествление человека. Вот чем он был занят всё своё творчество. У него была сверхзадача. И он, как вы прекрасно знаете из фильма Кончаловского, не сильно-то успел развлечься за счёт тех средств, которые он получал.

С. Шнуров. Фото: Телеканал «Царьград»

С.Ш.: Я думаю, если мы будем судить о творчестве Микеланджело по фильму Кончаловского, мы далеко не уедем.

К.М.: Я его не смотрел.

С.Ш.: И я не смотрел.

К.М.: Я говорю о книгах, которые я читал.

С.Ш.: Я говорю, что сейчас мы не можем сказать, какая была сверхзадача у Микеланджело. С нашей точки зрения, с точки зрения уже прошедшего искусства, мы можем навязать ему своё видение. Но это было, поверьте мне, не так. Художник решает обычно в основном практические задачи. Как из этого конкретного куска мрамора сделать конкретную статую к конкретному сроку, который тебе навязал Папа. Всё.

К.М.: Но в то же время этот конкретный художник, например, делал это в то время, когда вся Платоновская академия, принадлежавшая Медичи, писала о том, что необходимо уйти от религии.

С.Ш.: Дело в том, что конкретный художник занимается конкретно практическими вещами. Есть эпоха, которой он соответствует. Микеланджело не виноват, что он родился в эпоху Возрождения. А что я родился в эпоху постмодернизма – я не виноват. Каждый занимается своим делом в рамках своих задач… Если бы Микеланджело захотел бы поработать в жанре кубизма, что бы у него случилось? Ничего.

К.М.: А постмодернизм, в эпоху которого вы трудитесь, он для чего?

С.Ш.: А зачем Возрождение? Потому что так сложилось.

К.М.: Возрождение – это возвращение античной формы против христианства.

С.Ш.: Я думаю, что Возрождение – это новая экономическая формация, это по- новому организованное государство, тот самый пресловутый базис, которым у нас является экономика, а всё остальное – это уже надстройки. То же самое и с постмодерном. Мы живём в эпоху постиндустриальную, когда развиваются цифровые технологии, которые навязывают новую модель понимания мира.

К.М.: Какую?

С.Ш.: Вот такую, когда нет понимания. Игровую.

К.М.: Когда можно всё?

С.Ш.: В рамках закона.

К.М.: И морали за пределами закона нет? Я юрфак заканчивал, юристов учат, что нормы морали всегда шире, чем правовые нормы.

С.Ш.: Это правда.

К.М.: В законе не написано, что не должен старшего не уважать. А мы понимаем, что вроде старшим надо уступать.

С.Ш.: Нормы морали, конечно, шире. В любом обществе.

К.М.: Но постмодернистскому художнику – не обязательны?

С.Ш.: По факту, они, конечно же, есть. Посмодернистский художник, да, в принципе, любой наверное человек – он расшатывает эти границы и пытается понять, куда можно, а куда уже не стоит. Какие основы действительно стоит вырвать, как гнилые зубы, а какие стоит оставить.

Фото: Телеканал «Царьград»

К.М.: Всё-таки мы отцы. Что бы вы для своих детей хотели? Какой постмодернисткий мир или что будет после постмодернизма, как бы вы хотели, чтобы это выглядело?

С.Ш.: После постмодернизма будет метамодернизм.

К.М.: И это что?

С.Ш.: Уже опубликован манифест в 2011 году, некий художник, даже группа художников написала Манифест метамодернизма. Метамодернизм – это Билли Айлиш. Вы знаете Билли Айлиш?

К.М.: Нет.

С.Ш.: Сложно будет.

К.М.: К сожалению, с современным искусством я плохо знаком.

С.Ш.: Это не современное искусство, это попкультура. Это то, что звучит из каждого утюга.

К.М.: Я как раз из тех, которые зря слушают Баха.

С.Ш.: Рекомендую Билли Айлиш тоже послушать. Ничего страшного не будет, бесы не выпрыгнут из приёмника. Если что, перекреститесь. Так вот, Билли Айлиш – это такая девчонка, которой 17 лет, и сейчас она гремит на весь мир, она как раз находится на такой тонкой грани, когда непонятно, иронизирует она или это всерьёз, или играет, или это действительно её трагедия. Сумасшедшая она или притворяется? Это вот метамодернизм. Вот вы метамодернист.

К.М.: Ух ты. Почему?

С.Ш.: Потому что у вас есть та самая новая искренность, когда непонятно, то ли вы придуриваетесь, то ли вы по-настоящему. Постмодернист я. Я – вчерашний день, вы – будущий.

К.М.: Вот за это спасибо. Вот так выглядит будущее. Сергей, вернёмся к тому, что интересует тех, кто смотрит наш канал. Клип, который большое количество людей посчитали богохульным. И вы понимаете, о каком идёт речь.

С.Ш.: «Иисус».

К.М.: Что бы вы сказали тем людям, которые считают, что их чувства оскорблены? Например мне?

С.Ш.: А вы оскорбились?

К.М.: Да.

С.Ш.: Да? Странно. Поскольку я, наоборот, здесь, наверное, какой-то своей частичкой души всё-таки выступил с точки зрения христианства. Когда поп-культура настолько разъела эти образы, настолько стала уже ржавчиной на той вере, которую я имею в виду – большую, настоящую, которая всё-таки, наверное, где-то есть. Если вы оскорбились – ну что ж, извините.

К.М.: Я думаю, что самыми лучшими вашими извинениями будет ваше дальнейшее творчество.

С.Ш.: Спасибо.

К.М.: Вы талантливый художник, если вы будете использовать в будущем эту вашу искренность и понимание того, что вера большая где-то существует, как вы сейчас сказали…

С.Ш.: А куда же без неё.

К.М.: Вы сильно поможете подрастающему поколению метамодернистов. Спасибо, Сергей, большое.

С.Ш.: Спасибо.

Сергей Шнуров сейчас

В начале октября 2020 года Шнуров ошарашил поклонников новостью о том, что решил жениться в 4-й раз. После развода с Матильдой в жизни рокера появилась новая муза – Ольга Абрамова, выпускница Московского госуниверситета. Пара уже появлялась на публике: репортеры засняли их на церемонии вручения премии GQ, затем на прогулке около московского ЦУМа. Разница в возрасте между влюбленными составляет 18 лет, но это не остановило Сергея и Ольгу перед походом в загс. В середине октября Шнуров и Абрамова поженились.

Помимо бурных событий в личной жизни шоумена, интерес вызывает и его творчество. Сейчас Сергей участвует в очередном сезоне шоу «Голос», который получил название «Голос. Перезагрузка». Шнуров занял судейские кресло вместе с другими наставниками – Ани Лорак, Константином Меладзе и рэпером Бастой. Дата премьеры 7-го сезона – 12 октября.

После 4-летнего перерыва лидер группы «Ленинград» порадовал поклонников очередным альбомом «Всякое» и множеством синглов, среди которых оказались хиты «Не Париж», «В Зените», «Жу-Жу», «Возня в грязи», «Не хочу быть москвичом», «Цой».

В роли папы главной героини Ани (Александра Бортич) рокер снялся в комедии «Я худею». Вместе с Семеном Слепаковым стал исполнителем песни «Чемпионы», которая в разгар мундиаля-2018 собрала 9 млн просмотров.

Сергей Шнуров — о русском кино, безнадежных проектах, политике и разрыве с Матильдой

Сергей Минаев: Давай начнем с «Дедпула 2». Как получилось, что твоя песня «Возня в грязи» прозвучала во время титров?

Сергей Шнуров: Это история двухгодичной давности. Когда актер, который играет Дедпула (Райан Рейнолдс. — Esquire) приехал в Россию представлять первый фильм, из каждого утюга х***рила песня «Лабутены» (она же «Экспонат»). По слухам она ему дико понравилась. Он сделал пост в Instagram, адресованный мне, я отреагировал, и так завязался некий межокеанский контакт. И когда выходил «Дедпул 2», команда, которая привозит кино на наш рынок, обратилась ко мне. Насколько я понимаю, в каждой стране так было.

Минаев: То есть они взяли эту песню для восточного рынка.

Шнуров: Да. Более того, эта песня была специально написана по техническому заданию. Заказ как он есть.

Минаев: Ты фильм посмотрел? Понравился?

Шнуров: В связи с пертурбациями в моей личной жизни было немного не до того. Но сегодня я его наконец посмотрю.

Минаев: В этом году в прокат вышел «Я худею», в котором ты снялся. В Instagram ты написал, что это одна из немногих работ, за которые тебе не стыдно. Я понимаю твою самоиронию. А за что тебе стыдно?

Шнуров: За пьяные выходки, в основном.

Минаев: Это понятно. А в творческом плане?

Шнуров: Бесспорно, есть какие-то песни, которые можно было бы «докрутить». Рифмы бывают недоделаны, аранжировки слабоваты. Но я человек импульсивный. Придумал что-то, и мне кажется, что это завершенный проект. Я испытываю эйфорию, и в этой эйфории могу записать песню небрежно.

Минаев: У тебя было два телевизионных проекта. Это «Про любовь» с Софой (журналисткой Софико Шеварднадзе. — Esquire) и «Главный котик страны». Как ты сам себя оцениваешь?

Шнуров: Как ведущего я себя оцениваю на три с минусом. Возможно, это просто не мой формат.

Минаев: Тебе вообще интересно этим заниматься?

Шнуров: Это очень за***исто [муторно] и отнимает кучу времени. Не буду скрывать, это интересно — но только первый сезон. Если бы я до сих пор снимался в регулярной тв-программе, то был бы выжат. Конец прошлого года я вообще не помню. Я был на съемочной площадке и на концертах. Больше меня в мире не существовало.

Минаев: Зачем ты хватаешься за эти проекты? Понятно ведь, что не бедствуешь.

Шнуров: Это топливо для песен.

Минаев: Ты перерабатываешь это в творчество?

Шнуров: В искусство. Творчеством я не занимаюсь. Вот была программа «Про любовь». А потом мы сняли клип «Обезьяна и орел», с теми же людьми, что делали этот проект. И это, бл***ь, доставляло им невероятное удовольствие. Нам всем нужно было отстраниться, выйти из игры, дать волю всепобеждающей иронии.

Минаев: У тебя в последней песне появляется Глюкоза, которой долго нигде не было слышно. Почему она? Как ты вообще выбираешь артистов, с которыми пишешь песни?

Шнуров: Я люблю браться за безнадежные дела. Когда я понимаю: бл***ь, пи***ц, это невозможно! Невозможно вывести Глюкозу на новый виток популярности! Тогда это интересная задача.

Минаев: Ты сам ей предложил? Или она пришла и сказала: «Сереж, я хочу снова быть популярной».

Шнуров: Я давно ей это предлагал. Сначала песню «Сумка». Но тогда эта идея ей показалась дикой.

Минаев: В смысле дикой?

Шнуров: Слишком провокационной, неподходящей для ее образа. Мы приятельствуем с ней уже лет десять. Разговоры о совместной песне всплывали на пьянках время от времени. В итоге появилась песня «Жу-жу». Кстати, с ее мужем мы знакомы со школьной скамьи. Чистяков с невероятной гордостью пишет мне, что «Жу-жу» на первых местах хит-парадов. На что я ему иронично отвечаю: «Наверное, это успех».

Минаев: С кем бы ты никогда не стал записывать песню? Допустим, у тебя к человеку личная неприязнь, но ты понимаешь, что материал будет хороший.

Шнуров: Нет таких. Если мне это нужно, я сделаю.

Минаев: Некоторое время назад ты повесил в Instagram фотографию с Тимуром Бекмакбетовым и подписал что-то вроде «мутим кинишко».

Шнуров: Это обычная провокация. Мы с Тимуром случайно встретились в Германии. Я люблю такие вбросы делать — это дает людям возможность поп***деть, а они это обожают. Ради бога! Хотите поп***деть — вот вам повод.

Минаев: Ты следил за историей с журналистом Бабченко, которого убили, а через сутки он «воскрес»? (Журналист Аркадий Бабченко инсценировал собственное убийство в Киеве в ходе спецоперации СБУ. — Esquire).

Шнуров: Мельком.

Минаев: Что ты об этом думаешь?

Шнуров: Думаю, мы наблюдали чудо.

Минаев: То есть теперь их двое: Иисус и он?

Шнуров: Да.

Минаев: Я человек циничный, но есть же какие-то границы. Теперь каждый раз, когда кого-то убьют, мы будем говорить: «Давайте подождем еще пару дней, может, оживет». Последние ориентиры теряются. Как у Ги Дебора в «Обществе спектакля».

Шнуров: Я бы сказал, что это не общество спектакля, а общество сериала. А в том, что эта история девальвировала некролог, я не вижу ничего плохого.

Минаев: Даже не некролог, а любой факт девальвируется, по умолчанию подвергается сомнению.

Шнуров: Факт девальвировался давным-давно. Тем более, что все факты мы черпаем из медиа-пространства. Что есть факт? Карикатура? Фотошоп? Невозможно отделить одно от другого. Жизнь протекает в телефоне, в мутной медиа-воде, и нет никаких ориентиров.

Минаев: Меня лайкают — значит, я существую?

Шнуров: Нет, не так. Я комментирую — значит, я существую!

Минаев: У тебя был пост о популярности в Instagram. Если ваш рейтинг падает — заведите котенка. Если он снова упадет — заведите ребенка и так далее. Как ты сам измеряешь уровень своей популярности? Кроме количества проданных билетов на шоу.

Шнуров: Замеры не так важны. Нужно производить популярность, а не замерять.

Минаев: Чем для тебя Instagram является в данном случае? Собственным ТВ-шоу?

Шнуров: Когда как. Телевизионным шоу, сериалом, инструментом для провокации или манипуляции, рекламной площадкой. Это мой медиа-ресурс.

Минаев: Для тебя существуют какие-то рамки? Когда ты думаешь: «На это я точно не пойду, это уже слишком!»

Шнуров: Конечно, есть. У меня есть четкое представление о себе, и существуют вещи, на которые я не пойду.

Минаев: Ты на днях очень трогательно написал про комедию дель арте, про паяцев, про Пьеро. Кем ты сам себя в комедии масок ощущаешь?

Шнуров: Я вижу «Ленинград» как некое площадное искусство, народный театр, скоморошество, где главный герой — Петрушка. Он непредсказуем. В антитезе «Пьеро и Арлекин» он существует где-то посередине.

Минаев: В прошлом году в интервью Esquire ты сказал, что в стране многое изменится, если мы прекратим слово «х***» заменять отточием. Ты вообще считаешь русских людей искренними?

Шнуров: Я с трудом подхожу к таким обобщениям, как «русские люди».

Минаев: Почему?

Шнуров: Потому что кто есть русские люди?

Минаев: Общность людей, проживающая на этой территории.

Шнуров: Я бы сказал, что это люди, думающие на русском языке. Представляешь, сколько темпераментов мы охватываем, вводя эту категорию? Говоря, что у национальности есть общий характер, мы сваливаемся в XVIII век и начинаем думать парадигмами.

Минаев: Ты считаешь, сегодня у нации нет национальной черты?

Шнуров: Я говорю, что эти размышления — плоды эпохи романтизма. Определение характера нации — это все XVIII век. А сейчас XXI. Время виртуализации, медиации, много чего еще. Посмотри, как люди одеваются, как говорят, как двигаются. Посмотри, как танцует наша молодежь — не отличишь от американцев.

Минаев: Ты считаешь, от этого они перестают быть русскими?

Шнуров: Нет, они думают на русском языке. Но мы сейчас скатимся в психолингвистику, а это спорно — утверждать, что язык порождает мировоззрение. Спорно потому, что сейчас язык претерпевает мощнейшие изменения. В нем много заимствований. Молодежь говорит на каком-то эсперанто. Невозможно сейчас зафиксировать русский характер в определенной точке и сказать: вот, это он и есть!

Минаев: Ты смотрел фильм «Лето»?

Шнуров: Нет.

Минаев: Тогда вопрос про Науменко я задавать не буду.

Шнуров: Почему? Я обожаю Науменко.

Минаев: Ты знаешь, что его сыграл Рома Зверь?

Шнуров: Когда я услышал об этом, я, конечно, ох***л. Но почему бы и нет? Как это снято, я не видел, сценарий не читал, поэтому осуждать не имею права.

Минаев: Я разговаривал с Ильей Стюартом (продюсер «Лета». — Esquire). Он сказал: это история про русский рок, про перестройку, про Питер, европейцам будет трудно ее понять. И так получилось, что на следующий день у меня было интервью с Робертом Макки, который написал «Историю на миллион долларов». Я ему рассказал про фильм «Лето», про особенности русской души, на что он попросил выключить диктофон и произнес: «Вы так любите поп***деть об этой русской душе. Вы на моих лекциях учитесь, а я учился на Станиславском. Может, вам надо не ныть о русской душе, а снимать получше?»

Шнуров: Мне кажется, русское кино сейчас находится в парадигме XX века. Мы разговариваем сами с собой, пытаясь ответить Голливуду. Это полная х***ня, разговор с пустотой. Тот же Звягинцев: если оценивать его фильм как высказывание — это круто. Но его киноязык — это ХХ век, хоть ты е***нись. Сними он что-то похожее на «Бердмена» (фильм Алехандро Иньяритту 2014 года. — Esquire), я бы на каждом углу кричал, что он гений.

Минаев: Есть такая точка зрения: американцы, например, не боятся идти до конца в драматургии. Они могут говорить о любых вещах: о трансгендерах, о больных СПИДом, о матери, которая продала детей. А мы боимся. Поэтому наше кино получается неискренним и никто не хочет его смотреть.

Шнуров: Когда я говорил о том, что нужно перестать искать эвфемизмы, писать через точки слово «х***», я это и имел в виду. Пора открыть глаза и признать, что слово «х***» существует. Но с кино другая проблема. Кино — вещь технологичная. Кино — один из маркеров экономики. Не может экономически слабая страна создавать ох***тельное кино. Если только это не Италия. (Смеется.)

Минаев: А музыку может эта страна создавать?

Шнуров: Сейчас уже нет.

Минаев: А когда могла?

Шнуров: Во времена Ленинградского рок-клуба, когда техническое отставание было не столь очевидно. И привезенная каким-нибудь морячком драм-машина могла сделать альбом «Группа крови». Организовать его звуковое пространство, я имею в виду.

Минаев: Прости мне это хамство, но ведь по сравнению с Западом было вторично. Уже были The Smiths и The Cure.

Шнуров: Я считаю, эта музыка была манифестом. Мы идем на Запад, мы принадлежим западной культуре. Пусть порой мы выглядим провинциально, звучим несколько заимствовано. Но мы часть этой культуры. Ленинградский рок-клуб был порожден большой идеей. Которая, как мы помним, за считанные дни смела большую идею социализма.

Минаев: Ты писал недавно, что твоей жизни значительную роль играли музы. Это фигура речи? Или женщины действительно были одним из факторов, которые тебя направляли?

Шнуров: Ну послушай песни. Конечно же, да! У меня очень много действительно лирических вещей, причем на первом же альбоме. Кати, Лели эти бесконечные. Женская тема из «Ленинграда» так и сочится.

Минаев: То есть в нынешнем твоем состоянии, исходя из этой логики, ты должен выдать шедевр.

Шнуров: Думаю, да.

Минаев: Ты придерживаешься мнения, что художник должен страдать?

Шнуров: Временами. Если страдать всегда, ты не сможешь пользоваться тем аналитическим аппаратом, который позволяет делать что-то действительно качественное, классное и цепляющее.

Минаев: Когда мы говорили с тобой год назад, ты сказал: «Матильда не сделала меня лучше, она меня просто спасла». Сейчас вы решили развестись. Что произошло за эти 12 месяцев?

Шнуров: Столько всего, что можно книгу написать.

Минаев: Чувствуешь себя виноватым в разводе?

Шнуров: Экзистенциальное чувство вины присуще любому человеку.

Минаев: Озлобленные читательницы пишут тебе в комментариях — «доб***довался». Причина в этом?

Шнуров: К сожалению, нет.

Минаев: Матильда ушла от тебя?

Шнуров: К сожалению, да.

Минаев: Ты как-то пытался эту чашку склеить? Вернуть отношения?

Шнуров: Да, но бесполезно клеить чашку, если женщина задумала стащить весь сервиз.

Минаев: К кому же можно уйти от Шнура?

Шнуров: Да сам голову сломал.

Минаев: Я хотел бы закончить разговор на политической ноте. Многие наши с тобой общие знакомые в этом году прошли через выбор. Ты когда-нибудь говорил себе: «Я артист и знаю, что такое популизм и что такое манифест. Пойду-ка я в политику»?

Шнуров: Меня тянули в политику, но мне не нравится жанр и костюмы. Это не мое шоу. Как и катание на коньках. Есть специально обученные люди, которые катаются на коньках. Я ох***тельный акробат, но бл***ь, пусть каждый занимается своим делом.